У издательства «Наука» особая судьба. На протяжении трёх веков его авторами были величайшие российские учёные, писатели, поэты, члены РАН. Современная история предприятия началась в 1923‑м, и многие годы издательство являлось крупнейшим в СССР и в мире: из стен «Науки» выходили шедевры мировой литературы, полные собрания сочинений отечественных классиков, за которыми выстраивались многотысячные очереди.

Однако фундаментом «Науки» всегда оставались научные и академические издания, а главной ценностью — ведущие учёные и исследователи. Неслучайно на логотипе издательства изображены первый искусственный спутник Земли и открытая книга, как нельзя лучше олицетворяющие миссию предприятия.

О настоящем и будущем знакового для российской науки издательства, четвёртой издательской революции, новой редакционной политике «УК» беседует с директором ФГУП «Наука» Дмитрием КОРОТКОВЫМ.

— Дмитрий Павлович, в апреле «Наука» отмечает 95‑летний юбилей, но это не совсем верная цифра — ведь, согласно историческим документам, предшественницей холдинга была созданная в 1727 г. Академическая типография, издающий орган Академии наук, а в 1728‑м вышел первый том «Комментариев Императорской Санкт-Петербургской академии наук». А что сегодня представляет собой «Наука»?

— Сегодня «Наука» — это предприятие полного издательского цикла, которое объединяет книжное издательство «Наука», более 150 научных журнальных редакций, четыре типографии и сеть магазинов «Академкнига». В холдинге в настоящий момент работает около 900 человек, из которых более половины — редакторский состав. Кроме центрального московского офиса у нас есть два филиала: в Новосибирске и Санкт-Петербурге. В Северной столице располагается старейшая в России типография. Как Вы уже упомянули, первому научному изданию, выпущенному в ней, в этом году исполняется 290 лет.

Мы издаём и распространяем научные книги и журналы по всем направлениям науки: монографии, исследовательские труды, учебники и хрестоматии. За пределами России известны такие многолетние серии, как «Литературные памятники», «Народы и культуры», «Памятники исторической мысли», «Памятники отечественной науки», «Научное наследство» и др.

Этот год вообще для нас богат на круглые даты — исполняется 85 лет «Докладам Академии наук», которые по праву считаются одним из самых авторитетных и востребованных научных журналов, выпускаемых нашим издательством, 70‑летний юбилей отмечает легендарная академическая серия книг «Литературные памятники».

Как Вы верно отметили, важнейшее достояние издательства — это его авторы, во все времена деятельности Академии олицетворявшие собой цвет отечественной науки, культуры и литературы: от М.В. Ломоносова до Ж.А. Алфёрова, от А.С. Пушкина до современных поэтов и писателей.

— А как обстоят дела у холдинга в XXI в.? Как Вы оцениваете итоги предыдущего года, каковы показатели суммарного объёма по количеству наименований и тиражам?

— Должен сказать, что наше издательство по самой своей сути вынуждено быть консервативным. В современном информационном потоке мы имеем дело с публикациями, на которых строится научное познание окружающего мира. Мы в меньшей степени работаем на рынок, потому что научное издательство призвано готовить к изданию труды, которые сейчас смогут быть востребованы всего несколькими исследователями. Возможно, именно эти люди лет через десять определят будущее человечества. Согласитесь, мы достоверно не можем этого знать. Однако такие учёные формируют свои воззрения, убеждения, основываясь на той научной литературе, которая выпускается в мире и, в частности, в нашем издательстве.

Если говорить о цифрах, то мы издаём порядка 150 научных журналов, в 2018 г. собираемся выпустить более 500 книг. Готовим новые научные и научно-популярные серии и направления, работаем над реализацией амбициозных планов и замыслов.

Очевидно, что тиражи популярной литературы неуклонно снижаются. Безусловно, и научная печатается в гораздо меньшем количестве. Чаще всего объём тиража определяют заказчики, в частности РФФИ и РАН. Спрос на такую литературу отложенный, но она однозначно востребована и находит своих потребителей. Средний тираж новой научной книги сейчас составляет около 500 экз.

В этом здании Академии наук в Ленинграде размещалось издательство в 1923–1929 гг.

— Какова политика Вашего издательства в отношении мотивирования авторов к подготовке именно научных изданий, а не статей в журналах?

— К сожалению, уже достаточно давно в качестве индикатора исследовательской активности учёного была выбрана публикация статей в индексируемых и рецензируемых журналах. Книги недооценены, хотя работа над ними требует больших усилий и времени. Я считаю, что это неверный и недальновидный подход. Книга должна иметь более высокий рейтинг в оценке деятельности исследователей, нежели статья, по понятной причине: чтобы понимать смысл статей, нужно читать книги.

Поэтому для того чтобы мотивировать авторов, мы сейчас меняем саму систему работы с ними. Безусловно, мы не можем привлечь авторов высокими гонорарами, но для большинства из них сам факт издания их книг именно в «Науке» является значимой вехой научной биографии. Высочайший уровень полиграфической культуры, подготовки книг к изданию — основа сохраняющегося авторского стремления к нашему бренду. Важным фактором является и инфраструктура продвижения. Сейчас мы планируем развивать сегмент электронных книг, который становится существенным фактором донесения знаний до читателя.

— За последние годы значительно изменилась структура распространения научной литературы. Какие каналы реализации наиболее эффективны для Вашего издательства?

— Наблюдается существенный рост продаж электронных версий книг и падение спроса на печатные издания. Но в нашем сегменте этот процесс идёт по‑своему. Для многих научная книга — это издание высочайшего качества.

Качество печатной научной книги — это фактор лояльности покупателя, та добавочная ценность к контенту, которая формирует рынок, отдельный от электронного. Благодаря нашим усилиям многие из этих книг через годы станут букинистическими.

Наши книги продаются и онлайн, и офлайн. Ни с одним из партнёров у «Науки» нет условий эксклюзивности: для нас распространение — не бизнес, а миссия. Да, мы обязаны работать в рынке, искать пути успешной коммерческой реализации книг, для того чтобы процесс издания был экономически устойчивым, по крайней мере себя оправдывал. Но все средства, что приходят в «Науку», расходуются исключительно на издательскую деятельность.

— Сколько магазинов входит в сеть «Академкнига»? Каковы планы по развитию онлайн- и офлайн-ритейла?

— В своё время в «Академиздатцентр» входило более 150 магазинов по всему Советскому Союзу, в них работало несколько тысяч сотрудников. Многие помнят, например, один из магазинов, который располагался на Тверской улице в Москве. Это были очень популярные книжные магазины, с широким ассортиментом книг. Позже многие из них стали самостоятельными. Сейчас в составе «Академкниги» осталось восемь магазинов: в Санкт-Петербурге, Красноярске, в Пущино и в Москве. В этом году мы планируем провести серьёзную модернизацию этой сети и инициировать современный книготорговый проект.

— А как Вы оцениваете сегодняшнее состояние отрасли?

— Давайте порассуждаем о том, что же произошло с книжным научным рынком, прежде всего с университетским. В своё время почти при каждом университете и научном институте открылись свои издательства, типографии и даже магазины. Это было оправданно в 1990‑е гг. и во многом позволило удержать издательскую систему на плаву. Сейчас, насколько мне известно, издательская деятельность в университетах субсидируется. Многие издательства и магазины не окупаются ввиду сложностей в организации подготовки издания и сбыта научной литературы. Это серьёзная и большая работа, и её целесообразно поддерживать только тогда, когда выходит большое количество наименований. Лишь в этом случае вы становитесь интересны оптовикам. Всё взаимосвязано: нужно обладать большим ассортиментом, чтобы заинтересовались распространители, и тогда есть возможность издавать коммерческие тиражи. Но чтобы расширять ассортимент, необходимы серьёзные инвестиции и, самое главное, доступ к востребованному контенту.

Сегментация рынка университетских издательств привела к тому, что найти книги, выпущенные, например, СПбГУ, в магазине другого города почти невозможно. Циркуляции научной книги в стране сегодня не существует. Конечно, есть некоторые возможности у интернет-магазинов. Но нужны маркетинг и реклама, чтобы привлечь внимание к изданию. В каталоге интернет-магазина тысячи книг, туда заходят люди со своими интересами и ожиданиями. Сформировать эти ожидания — это деньги и усилия. Определённая экономическая деградация рынка обусловлена и слабой связью с потребителем, для обеспечения которой нужны системные усилия.

— Вы видите пути выхода из сложившейся ситуации?

— Наша идея заключается в том, чтобы, используя бренд «Академкнига», скоординировать работу магазинов в институтах, университетах и мелких научных издательствах, наладить книгообмен, торговлю, а через централизованную информационную службу обеспечить доступность научной литературы вне зависимости от того, где она производится. Наша задача — добиться большего масштаба, который и даст выгоду. Консолидация определённой доли университетских изданий и книжных точек позволит нам благодаря скоординированным маркетинговым усилиям продвигать литературу, привлекать к ней внимание. С некоторыми университетами мы уже работаем в пилотном формате.

— Амбициозный план. А как будет организована проверка качества изданий? По оценкам экспертов конкурса «Университетская книга», немалая часть присылаемых работ — ниже среднего уровня, в авторской редакции и с существенной долей заимствований.

— Понимая, что издательская деятельность в некоторых организациях сегодня переживает не лучший период, мы готовы взять на аутсорсинг часть работы. Действительно, руководство ряда университетов, с которыми мы ведём переговоры, заинтересовалось экспертными услугами, потому что выпуск литературы — это рисковые инвестиции. Мы готовы предоставить независимую экспертизу в партнёрстве с РАН, но уверен, что навязывать это бессмысленно. В научной литературе не должно существовать какой‑либо цензуры. Конечно, книги, которые выпускаются признанными брендами, должны быть выверены, рецензированы, отредактированы. Вообще, выпуск научной книги — это сложный процесс, и зачастую редакторы фактически являются соавторами, их вклад в подготовку книги колоссальный.

Наше сотрудничество с университетскими коллегами может быть связано и с подготовкой материалов, и с оценкой коммерческой перспективы и научной ценности материала.

— С кем из агрегаторов электронного контента сотрудничает издательство «Наука»? Поделитесь проектами по развитию собственной ЭБС. Какие сервисы для партнёров доступны на libnauka.ru?

— Мы активно работаем с eLibrary, а собственную ЭБС запустили в прошлом году. Проект только на старте, мы работаем над его наполнением. Проект libnauka.ru я рассматриваю не столько как библиотеку контента, сколько как библиотеку взаимодействия. Это сервис, который держит читателя в курсе новинок, помогает автору найти сходные публикации, т.е. быть в потоке актуальной информации.

— Правильно ли я понимаю, что в ассортименте этой платформы будут книги не только «Науки»?

— Да, как и в проекте «Академкниги», где фактически под своим брендом мы будем продвигать как собственную научную литературу, так и продукцию сторонних издателей. В ЭБС точно так же.

— Как выстраивается сегодня взаимодействие с библиотеками по комплектованию фондов?

— У нас десятилетиями отлаженные отношения. Свой каталог мы распространяем по библиотекам, и они заказывают ту или иную литературу. Кроме того, библиотеки получают обязательные экземпляры, в том числе при печати за счёт средств грантов.

— Давайте поговорим о научных журналах. Учитывая реорганизацию ВАК, сокращение списков соответствующих журналов, активную борьбу с «мусорными» изданиями, исключение их из РИНЦ, контроль некорректных заимствований, изменилась ли Ваша редакционная политика по взаимодействию с авторами?

— Издательство «Наука» выпускает журналы, учредителем которых является РАН. Издательскую политику определяют главные редакторы и редакционные коллегии. Исторически ситуация сложилась так, что сотрудники всех редакций находятся в нашем штате. Задачу, связанную с подготовкой статьи к публикации, мы отрабатываем. За то, какие статьи публиковать, отвечают главные редакторы. Они не в штате, назначаются РАН и институтами, являющимися соучредителями журналов. Мы определяем лишь качество того, что выходит.

Вместе с тем существует миссия издательства и его роль в процессе публикации, его влияние на импакт-фактор журнала, который связан не с отбором статей, не с привлечением авторов, а с созданием условий для того, чтобы журнал читало как можно больше профильных специалистов. Наша миссия — обеспечить максимальное распространение научных знаний в сообществе. Именно поэтому мы отправляем наши бумажные журналы по всей России и за рубеж, а электронные распространяем через eLibrary и нашу библиотеку libnauka.ru. Более того, в этом году по договорённости с РАН мы обеспечили бесплатный ознакомительный доступ к самым актуальным публикациям на этих ресурсах.

— С учётом непростой экономической ситуации, особенностей распространения научного контента немало дискуссий в профессиональном сообществе возникает в отношении продвижения и реализации журналов: как лучше — по подписке или путём предоставления статей в открытом доступе? Можно ли достичь баланса и найти оптимальные модели распространения научного контента, с тем чтобы издательства могли монетизировать собственные сервисы, а учёные — более активно продвигать свои исследования среди коллег?

— Лицензионную модель открытого доступа можно назвать четвёртой издательской революцией. Первая произошла, когда от индивидуальной переписки перешли к журналам, т.е. когда возник условно массовый читатель. Вторая была связана с тем, что появилась электронная форма и возможность более широкого распространения знания. Третья обусловлена возникновением транснациональных издательских корпораций, бизнес-модель которых строится не на том, сколько у журнала подписчиков, — для них важны интернациональные рынки, позволяющие снижать цены на электронную подписку ниже стоимости издания отдельного журнала. Четвёртая революция связана с открытым доступом. Бизнес-модель здесь такова, что издательская деятельность финансируется по предоплате. Кто её вносит: автор, фонд либо государство, неважно. Издательские расходы оплачиваются заранее, а не капитализируются за счёт читателя, и это принципиально иная модель издательского бизнеса.

Издание научных книг всегда было затратным за счёт узкоспециальной редактуры. Согласитесь, статью по высокомолекулярной химии или по эпигенетике следует доверять исключительно профильному специалисту. В издательстве «Наука» мы серьёзно работаем над текстом. Речь идёт не только о корректуре и проверке цифр, но и о глубокой научной редактуре, которая, с учётом широчайшего охвата научных сфер, требует содержания штата высоквалифицированных специалистов.

С открытым доступом ситуация следующая. Сегодня появилось достаточно много журналов, работающих по этой модели. В частности, Springer является наиболее крупным держателем пакета журналов с открытым доступом и со смешанными лицензиями. В России такая практика почти не развита. Бытует мнение, что если научное исследование было проведено за счёт средств налогоплательщиков, то оно должно быть в открытом доступе. Однако финансирование исследования далеко не всегда подразумевает выделение средств на издательскую деятельность. Тогда как РФФИ, РНФ, Минобрнауки России — словом, те, кто финансирует исследовательскую деятельность и распространение её результатов, готовы выделять деньги на открытый доступ к публикациям, учёные не спешат расходовать на это свои грантовые средства. Это социальный эффект: авторы считают, что платить за публикацию научной статьи неестественно. Психологически понятна необходимость платить за дополнительные сервисы, ускорение процесса, но не за доступ всех желающих к статье.

РАН финансирует издание научных журналов, но лишь на 50 %. В основном эти средства покрывают редактирование и вёрстку. Оставшуюся половину расходов оплачивают подписчики. Если подписку исключить, то отечественная журнальная система рухнет. К сожалению, при сокращении выделяемых средств наблюдается и снижение подписки. Сейчас для нас очень серьёзный вызов — так развивать журналы, чтобы они были эффективными, а их импакт-фактор рос.

Главный вопрос в том, нужна ли профессиональная подготовка научных журналов. Если мы хотим, чтобы информация была качественной и достоверной, то необходимо финансировать издательскую деятельность. И средства на это кто-то должен потратить. К сожалению, ФГУП «Издательство "Наука"» не имеет ни госзадания, ни целевых субсидий. Но при этом мы являемся единственным государственным академическим издательством. Мы заинтересованы в том, чтобы распространять знания, но на другой чаше весов их качество. Если окажется, что мы будем распространять всё бесплатно и перестанем покрывать расходы, то качество деградирует и никакое распространение журналам не поможет.

Тем не менее в этом году мы планируем выйти с несколькими новыми журналами в формате Open Access. Рассчитываем на бренд и интеллектуальный потенциал нашего издательства в борьбе за популяризацию идеи свободного доступа к научным знаниям.

Здание, в котором более 40 лет размещалась центральная часть издательства «Наука»

— А пиратство, тот же SciHub, как-то влияет на распространение?

— Нелицензионный доступ к публикациям — это в первую очередь удар по научной этике. Безусловно, он повышает доступность статей, что положительно сказывается на цитируемости. Однако, как мы уже говорили, научная деятельность и публикация её результатов весьма затратны, но от этого зависит их качество.

Конечно, научное знание должно быть максимально доступно, ведь только так оно начинает работать и воплощаться в экономике, технике, социальных отношениях. Но существует множество легальных моделей распространения научной литературы, которые не ведут к разрушению рынка. Это и электронные форматы, и продажа книг по частям, и библиотечные формы доступа, и подписная модель.

Необходимо вместе искать пути консолидации возможностей широкого бесплатного распространения информации и инвестиционного развития издательств, в противном случае можно уничтожить издательскую деятельность.

Сейчас многие издательства отказываются от профессиональной редактуры, перекладывая её на автора. В итоге научное знание рискует утонуть в потоке низкосортной информации. Это комплексная проблема. Но повторюсь, контрафакт — этический выбор и того, кто выкладывает, и того, кто читает.

— Ещё один тренд — развитие научных социальных сетей и сообществ и «прикрутка» к ним разнообразных сервисов (например, проект Mendeley). Планируете ли развивать подобные направления коммуникации?

— В этом направлении мы будем двигаться, но скорее по партнёрской модели. Социальные отношения в Сети сложились уже давно, а наша задача — обеспечить доступность качественного контента. Выстраивание сетевых взаимоотношений между учёными, читателями — отдельная работа. Мы заинтересованы скорее в том, чтобы интегрироваться в научные соцсети, чем в создании чего-то нового.

— Как поддерживаете взаимодействие с зарубежными партнёрами по реализации совместных проектов?

— У нас есть ряд международных инициатив. Мы работаем с зарубежными фондами по изданию переводных книг. Совместно с посольством Швейцарии перевели две книги к Парижскому книжному салону. Налажены коммуникации с зарубежными распространителями, мы обеспечиваем доступность наших книг на постсоветском пространстве и в западных странах. Однако я считаю, что этот потенциал в существенной степени не реализован, и сейчас планируется развивать данное направление с новыми силами. Надеемся, что международным станет и наш проект «Академкнига».

— Спасибо и удачи в реализации проектов и планов!

Беседовала Елена Бейлина

В публикации использованы архивные фотоматериалы пресс-службы ФГУП «Издательство "Наука"».

Опубликовано в номере апрель 2018