Директор по акселерации в области юридических технологий Кластера информационных технологий Фонда «Сколково» Антон Пронин рассказал о том, почему международная конференция о трансформации бизнеса в эпоху LegalTech объединилась с крупнейшим в России и СНГ образовательным форумом по интеллектуальной собственности IP Академия.

Часто говорят, что LegalTech – это не столько компьютерные программы для юристов и даже не сколь угодно широкий круг технологических решений для судопроизводства, консалтинга, частной практики или корпораций, а в первую очередь правовые инновации, подходы, меняющие само содержание профессии юриста. Пандемия особенно отчетливо показала, до какой степени жизненно необходимы подходы, связанные с гибкостью, изобретательностью, способностью адаптироваться к молниеносно меняющимся условиям.

Смысл LegalTech в том, что рутинные задачи можно автоматизировать, а нетривиальные, креативные и чувствительные для клиента или работодателя юристу (особенно юристу-инхаусу) стоит оставить себе. План простой – превратиться из эксперта, по запросу цитирующего ГК РФ, в делового партнера, полноценного участника бизнеса, соавтора или даже автора важных стратегических решений. Следуя этому тренду, все больше юристов сегодня пытаются диверсифицировать свои компетенции, получить дополнительное образование, прокачать soft skills. Юрист должен стать стратегом и аналитиком, для остального есть Гарант или Lexis Nexis.

Впрочем, кому-то никогда не наскучит луддистская песня о том, что технологии оставят без работы нижний эшелон юристов, привыкших к типовым документам и стандартным процедурам. Хотя, казалось бы, никаких массовых сокращений не предвидится. Вполне очевидно следующее: юристы постепенно «пересядут» на развивающиеся LegalTech-решения, а также найдут себя в проектах по развитию новейших технологий.

Миссия новой «гибридной» конференции Distant & Digital понятным образом отсылает к недавнему карантину. LegalTech и сфера интеллектуальной собственности, как и цифровая экономика России в целом, стали частью победы интернета над вирусом. Облачные сервисы, платформы для видеосвязи и другие решения позволили юристам продолжить работу. Цифровые инструменты монетизации творчества обеспечили артистам и музыкантам заработок в условиях запрета концертной деятельности. Цель нового формата – подведение первых серьезных итогов пандемии, анализ ее влияния на такие основополагающие сферы, как право, бизнес, творчество.

Еще один примечательный факт, роднящий LegalTech со сферой интеллектуальной собственности, – юртехом давно интересуются не только юристы. В России этим направлением занимаются совершенно разные люди. Как один из руководителей направления LegalTech «Сколково», могу отметить, что среди молодых предпринимателей, увлеченных технологиями для юристов, процент людей с юридическим образованием или иным профессиональным бэкграундом не так велик. Так же и интеллектуальная собственность в последние десятилетия из юридической абстракции превратилась в весомый экономический актив. В конце концов, чтобы зарабатывать на творчестве или технических решениях, не надо быть правоведом.

Эта «секулярность» юртеха на сегодняшний день во многом связана с предельно дружелюбной отраслевой регуляторикой. К примеру, поставщик юридических цифровых услуг или продуктов не должен иметь аттестации, регистрации, так или иначе подтвержденного статуса юриста. Многие развитые экономики не могут о таком и мечтать.

Один из основных барьеров развития рынка юридических технологий в России попросту отсутствует: юридическе продукты и услуги может производить и продавать кто угодно. Другое преимущество – довольно стойкий интерес к цифре у власти. Правительство и институты развития последовательно поддерживают продвинутые онлайн-решения. А еще огромные базы юридических данных лежат в открытом доступе в интернете и могут служить хоть материалом для картотеки, хоть пищей для нейросети.

Эти условия плюс ценность айтишников из России в целом определяют инвестиционную привлекательность LegalTech-решений.

Трудности, в свою очередь, можно объяснить слабым развитием юридического рынка. Как известно, около 80% его игроков в нашей стране – компании со штатом от одного до 10 человек, работающих в регионах и предоставляющих населению самые простые услуги. Чаще всего маленьким фирмам не по карману современные юртеховские продукты, да и необходимость в них не ощущается так остро: с завещаниями и доверенностями вполне можно справиться своими силами. В крайнем случае поможет бесплатная часть «Гаранта», «Консультанта» или недорогие услуги «ЕЮС». Впрочем, и в этом слое юрбизнеса ряд продуктов может стать популярным хотя бы потому, что предпринимателям свойственно стремиться к снижению издержек.

Тем не менее у LegalTech в России хорошие перспективы. У нас нет предельной зарегулированности ЕС, где «нельзя просто так взять и сделать сервис с ответами на юридические вопросы». У нас нет дикой конкуренции, как в США. А вот желание российских юристов быть инновационными – есть. 

Когда началась пандемия, мы в «Сколково» сразу же стали подробно разбирать каждую отрасль нашей экономики, чтобы оценить готовность к переходу в онлайн хотя бы в теории. И если цифровые двойники заводов, полностью роботизированные цеха, беспроводные фуры и погрузчики с компьютерным зрением пока в большей степени служат «образом будущего», то для значительной доли юристов ситуация «удаленки» оказалась привычной: разница между дистанцией и личным присутствием давно размыта цифровыми сервисами.