20 марта «Единая Россия» рекомендовала Вячеслава Никонова на пост главы комитета по образованию. За него проголосовали 119 депутатов Госдумы против 34, отдавших голоса за зампреда комитета по образованию Ирину Мануйлову. Предшественник Никонова Александр Дегтярев перешел в комиссию по этике, которую и возглавил. 22 марта на пленарном заседании палата должна будет проголосовать за все последние назначения. С учетом того что большинство голосов у «Единой России», сомнения нет, что назначения состоятся. В интервью «Известиям» Никонов рассказал о планах на новом посту. 

— Многие знают вас как политолога, а не как специалиста в области образования. Вы разбираетесь в этой сфере?

— Я много лет работаю преподавателем. Кроме того, являюсь деканом факультета госуправления МГУ. Я не только политолог, но и преподаватель в первую очередь.

— Как будете взаимодействовать с министром образования Дмитрием Ливановым? Вы знакомы?

— Да, мы знакомы, но не могу сказать, что тесно общались по каким-либо вопросам. Это еще предстоит.

— Как вы к нему относитесь?

— Объективно.

— Критиковать будете?

— Если с чем-то не буду согласен, буду высказывать свое мнение.

— У вас уже запланирована встреча с министром?

— Нет, но она состоится в ближайшее время

— Подготовили уже вопросы? Они будут жесткие?

— Почему обязательно жесткие? Надо для начала согласовать повестку дня, связанную с законодательным обеспечением образовательного процесса. Для нас важно иметь обратную связь и с учительским корпусом, и министерством, ректорами, родительским активом.

— Ливанов был не согласен с позицией Госдумы по «закону Димы Яковлева».

— Здесь у нас с ним очевидные разногласия. Я выступал за этот закон. Нам пора заканчивать с этим безобразием — бизнесом на детском усыновлении. С отдачей наших детей в неизвестно чьи руки, без возможности проконтролировать, что это за руки.

— Да, детский омбудсмен Павел Астахов жаловался...

— Потому что не работает соглашение между Россией с Америкой. Мы не можем даже выяснить, что происходит с нашими детьми. А происходят чудовищные вещи, о которых многие уже знают.

— Как относитесь к Астахову?

— Хорошо отношусь, мы с ним друзья.

— Сейчас много говорят, что образование переводят на платную систему.

— Я не вижу таких признаков, их просто нет. Критикуют все, что делают правительство и власть. В последнее время особенно часто. Не знаю ни одного шага правительства, который не вызывал бы критику. Порой она бывает обоснованной, я тоже считаю, что наше образование недофинансировано. Это вещь безусловная. Что касается платного образования, частично оно может быть таковым, я в этом не вижу ничего страшного.

— Не получится так, что платное обучение вытеснит бесплатное?

— Если не будет сокращаться сфера бесплатного образования, то не вытеснит. Количество бюджетных мест в вузах фиксировано.

— Как вы относитесь к системе рейтингов вузов?

— В составлении таких рейтингов я бы проявлял максимальную осторожность. Репутация зарабатывается десятилетиями и является достоянием не только вуза, но и страны. Когда одним росчерком пера объявляются вузы неэффективными, то рушится репутация и никакой пользы от этого нет. Другое дело, что критерии, которые применялись Минобразованием, мягко говоря, спорны. Если судить по предложенным критериям, то один из лучших вузов в мире — Калифорнийский технологический университет, где я в свое время преподавал, — попал бы в категорию неэффективных. Притом что в мировых рейтингах он не опускается ниже 10-го места, а чаще он в тройке лидеров. Там нет преподавателей, кто окончил бы именно этот вуз. В вузе запрещено было преподавать тем, кто в нем учился. В аудитории обучались всего по три человека. Но при этом по количеству нобелевских лауреатов этот университет на первом месте. Невозможно ко всем вузам подходить унифицированно!

— Бытует мнение, что в число неэффективных вузов попали те, у кого есть земля и административные здания в черте города, одним словом, стали лакомым куском.

— Не думаю, что имущественные вопросы в рейтинге играли роль. Скорее всего, это административная недодуманность.

— Ваше отношение к ЕГЭ? Будете лоббировать, чтобы единый госэкзамен убрали и вернули старую систему экзаменов?

— Образование — система инерционная, и резкие телодвижения скорее опасны. В последние годы это здорово расшатало нашу систему образования. Если опять отменять ЕГЭ — это будет колоссальнейший удар. Единственное, чем надо заниматься, — разрабатывать адекватные тесты по ЕГЭ и следить, чтобы не было коррупции. Посмотреть опыт других стран. Это же не наше ноу-хау. Там-то это работает неплохо.

— Вы знакомы с вашим предшественником на посту главы комитета Александром Дегтяревым?

— До Госдумы мы не были знакомы. А в стенах палаты у нас была возможность пообщаться. Более того, я приглашал его читать лекции к нам на факультет госуправления в МГУ. Он настоящий профессор и хороший преподаватель. 

— Вам помогает имя вашего деда Вячеслава Молотова?

— Когда как. Однозначно сказать нельзя. Первую четверть своей жизни я принадлежал семье врага партии. С другой стороны, многие вещи я узнавал раньше своих сверстников. Многое из того, что я знаю и понимаю в современной истории и мировом устройстве, — я узнавал из первых рук.

Известия