Тема реформирования системы обязательного экземпляра остаётся камнем преткновения для всех заинтересованных сторон уже не первый год, причём любые попытки профессионального сообщества донести до представителей Минкультуры России свои мнения и предложения относительно подготовленного ведомством законопроекта никак не учитываются и тем более не находят своего отражения в обсуждаемом документе.

Очередная попытка сгладить противоречия была предпринята Комитетом Государственной Думы по культуре, на базе которого состоялось экспертное совещание. Пожалуй, впервые к дискуссии на столь высоком уровне были приглашены все заинтересованные стороны, изложены и, хочется надеяться, услышаны позиции РКП («ИТАР-ТАСС»), РКС, АСКИ, библиотечного сообщества. По итогам мероприятия были сформулированы рекомендации. Обсуждение законопроекта продолжилось в рамках V Всероссийской научно-практической конференции «Фонды библиотек в цифровую эпоху: традиционные и электронные ресурсы, комплектование и использование» в РНБ, итоги которой отражены в её резолюции.

Евгения Гусева, начальник отдела библиотек и архивов, заместитель директора Департамента науки и образования Минкультуры России

Законопроект Минкультуры России преследует цель привести систему хранения книг в соответствие с современными условиями. В процессе подготовки документа был принят термин «электронная копия печатного издания», на 100% совпадающая с бумажным изданием. Это должна быть страховая, эталонная копия. Первоначальная идея состояла в том, что электронная копия может быть предоставлена на каком-либо материальном носителе или в сетевом формате. Сегодняшний вариант законопроекта предполагает только материальные носители, это сделано в целях учёта и защиты контента. В дальнейшем поступление электронной копии печатного издания в РГБ позволит сократить расходы на оцифровку новых изданий, которые цифруются в рамках исполнения Указа Президента РФ от 7 мая 2012 г. № 597. Законопроект позволит сформировать единое национальное собрание полных текстов электронных документов, доступ к которым будет осуществляться через Национальную электронную библиотеку. Общественное использование электронной копии печатного издания через НЭБ будет осуществляться только в соответствии с требованиями IV части ГК РФ и Федерального закона «О библиотечном деле». Одновременно упрощается система доставки, хранения и использования обязательного экземпляра (далее — ОЭ) печатного издания, в последней версии законопроекта вместо 16 экземпляров предлагается оставить семь, шесть из них будут предназначены для постоянного хранения, а один — направляться в ту или иную библиотеку с учётом отраслевого признака.

Александр Вислый, Генеральный директор РГБ

На сегодняшний день РГБ хранит около 1 млн электронных копий различных произведений, и хранить ещё по 100 тыс. издаваемых каждый год наименований государству не будет стоить ни копейки, поскольку это делается в рамках текущего финансирования библиотеки. К этим 100 тыс. произведений добавятся 30 тыс. диссертаций, авторефератов, около 20 тыс. произведений, которые мы оцифровываем сами.

В соответствии с Указом Президента РФ в НЭБ должно включаться не менее 10% издаваемых в стране книг в электронной форме, т.е. 10–12 тыс. наименований ежегодно. Это та литература, на которую распространяется авторское право. 80–90% выделяемых на оцифровку средств уходит на выплату издательствам вознаграждения за то, что они предоставляют право перевести издания в цифровую форму и разрешают пользоваться электронными копиями в помещениях библиотек. Именно на эти цели будут направлены 100 млн рублей, выделенные Минкультуры России. Из них затраты непосредственно на оцифровку — исчезающе малая величина.

Страховая копия ОЭ, конечно, нужна. В РГБ этот вопрос решён так. На Воздвиженке у нас есть две серверные, разнесённые территориально, в каждой из них хранится по одной копии. Кроме того, третья копия находится в хранилище в Химках. Конечно, можно сделать четвёртую страховую копию в Президентской библиотеке им. Б.Н. Ельцина, пятую — в РКП и т.д. Однако за всю историю существования документов в электронной форме ни один важный файл из РГБ не пропал. Сохранность электронных документов обеспечивается наличием не страховых копий, а технических процедур, позволяющих архивировать эти документы на ленточных носителях, дисках и т.п. Это даже нельзя назвать копиями: при таком архивировании файлы преображаются.

В текущей редакции IV части ГК РФ сказано, что если библиотека имеет легальную цифровую копию какого-либо издания, защищённого авторским правом, то она должна обеспечить невозможность создания другой цифровой копии, даже страховой. Вместе с тем в ГК РФ нет понятия страховой копии.

Материальный носитель нам не нужен, это вчерашний день. Нужен файл, который полностью соответствовал бы печатному экземпляру. Если издатель пришлёт в качестве ОЭ именно тот файл, который в последний раз ушёл в типографию (а таких отправок может быть несколько), тогда у РГБ будет гарантия, что электронный экземпляр соответствует печатному. Однако часто бывает так, что цифровая и печатная версии различаются.

Если предлагаемый законопроект будет принят, мы будем вынуждены выделить специалистов, которые сравнивали бы печатные и электронные копии. Вот этот процесс сверки и будет наиболее трудозатратным. Сегодня отдел, который проверяет 90 тыс. копий в год, состоит из шести человек, в дальнейшем потребуется его расширение.

Олег Новиков, вице-президент РКС, генеральный директор издательств «ЭКСМО», «АСТ»

Когда законопроект об ОЭ, имеющий большое значение для книжной отрасли, только разрабатывался, никто не проконсультировался с представителями издательского сообщества. В своё время мы обратились в Минкультуры России с просьбой выслушать наше мнение и внести небольшие, как нам казалось, технические изменения, связанные с хранением электронного экземпляра, но нам в этом было отказано.

Суть нашего обращения в определённой коллизии, которая возникает между предлагаемым законопроектом, ГК РФ и Федеральным законом «О библиотечном деле». Эти документы принимались, когда ОЭ был только бумажным, а электронный экземпляр библиотека могла получить лишь по договору с правообладателем о передаче авторских прав, в котором указывалось, что библиотека вправе с ним делать, а что нет. В соответствии с предлагаемой Минкультуры России редакцией Федерального закона «Об обязательном экземпляре» издатель сам, по доброй воле, должен отдать электронный экземпляр в библиотеку. Обеспечить его соответствие печатному аналогу должен тоже издатель, и основные затраты ложатся также на него, при этом их никто не собирается компенсировать. По сути, у издателя хотят забрать авторские права на электронный экземпляр и ещё требуют, чтобы он потратил деньги на то, чтобы обеспечить его передачу. А далее библиотеки будут использовать электронный ОЭ по своему усмотрению.

Когда нам говорят про существование электронного экземпляра в единственной копии, мы понимаем, что в сегодняшних реалиях это нонсенс. Копия может быть одна, но, для того чтобы её довести до всеобщего сведения, её достаточно разместить в виртуальном читальном зале, и все желающие получат доступ к этой копии. Таким образом, защитив издателей от пиратов, приняв расширенную версию «антипиратского» закона, чиновники безо всяких консультаций, несмотря на указание Президента РФ о необходимости снятия административных барьеров для бизнеса, готовят законопроект, поощряющий легализованное пиратство, отбирая результаты интеллектуальной деятельности у правообладателей.

Возникает вопрос: зачем это нужно? Кто в этом заинтересован? За последние три года на проект НЭБ государство выделило около 750 млн рублей, но фактически это дублирование работы, уже проделанной на рынке электронной книги и ЭБС. У издательского сообщества вызывает удивление механизм формирования списка литературных произведений, попадающих в данный проект. Хотелось бы получить данные о количестве пользователей этого ресурса. Было сказано, что основная часть денег идёт правообладателям, но могу сказать, что крупные издатели почти ничего не получают, при этом именно их права легализуются. Считаю, что по сути с помощью законодательства об обязательном экземпляре чиновники попытались решить задачу формирования НЭБ, бесплатно наполнив этот ресурс.

Книжная отрасль и так уже в значительной мере пострадала от неконтролируемого распространения электронных копий книг в Интернете. Так, из-за пиратства с 2009 г. объём российского книжного рынка сократился более чем на 16 млрд рублей. Это привело к значительному падению тиражей книг, сокращению количества издательств, книжных магазинов, уменьшению поступлений в бюджеты всех уровней. Надежду на исправление ситуации даёт вступление в силу с 1 мая текущего года «антипиратских поправок» к российскому законодательству, но, если на смену пиратам придут библиотеки, российская книжная отрасль может быть полностью разрушена.

Виталий Калятин, главный юрист по интеллектуальной собственности РОСНАНО, участник рабочей группы по подготовке проекта IV части ГК РФ

В ст. 1275 ГК РФ речь идёт, по сути, о файле, т.е. об электронном объекте. В обсуждаемом законопроекте объект совсем другой, его определение сводится к материальному носителю, на котором находится файл. Отсюда и возникает проблема. Федеральный закон «Об обязательном экземпляре документов» сконструирован как законодательный акт, использующий материальные объекты. Соответственно никаких копий в нём не рассматривается, не может быть разрешено и выложить копию в Интернет, ведь нельзя выложить в Сеть материальный носитель.

В связи с этим возникает ряд проблем. Компакт-диски, которые будут присылать издатели, нужно где-то хранить. Для этого требуются помещения и соответствующие условия хранения. Издатель может запретить копирование компакт-диска и передать его в зашифрованном виде, установив техническое средство защиты. Но он должен предоставить и средства доступа к произведению. Иначе говоря, прежде чем вносить эту норму, которая на самом деле полезна, так как в фондах нужны электронные издания, необходимо понять статус цифровой копии. Только решив все вопросы хранения и использования копии, можно её предоставлять читателям.

Леонид Левин, председатель комитета государственной Думы РФ по информационной политике, информационным технологиям и связи

Сегодня мы движемся к цифре практически во всех сферах общественной жизни. Есть ли необходимость в обсуждении закона, который предлагает хранение не только в цифровом виде, но и ещё на каком-то носителе? Считаю, что это бесперспективно с точки зрения развития технологий. Цифра — это сегодняшний день, а нам нужно думать о завтрашнем, о том, как обеспечить безопасность цифровых книг с точки зрения авторских прав. Наш комитет готов взаимодействовать в этом направлении с Комитетом Государственной Думы по культуре.

Михаил Гусман, первый заместитель генерального директора «ИТАР-ТАСС»

В нашей стране в течение десятилетий сложилась практика хранения и статистического учёта печатных экземпляров. Исторически это было поручено Российской книжной палате, которая сегодня стала филиалом «ИТАР-ТАСС». Это не случайно. «ИТАР-ТАСС» является первым и единственным институтом, который занимается хранением электронной информации. Передавая нам РКП, Президент РФ поручил обеспечить также сохранность книжного фонда независимо от его вида и форматов. При этом у нас нет задачи по общественному или коммерческому использованию получаемых документов. Значит, в РКП должен попадать не шестой, а первый экземпляр, а уже затем, если законодатель сочтёт целесообразным, он поступит в национальные библиотеки, и вопросы по использованию этой информации будут решаться с издателями. Но для сохранности и учёта будет служить РКП. Никаких других вариантов здесь быть не может.

Екатерина Питерская, начальник отдела нормативно-правового обеспечения нормативного-правового департамента Минкультуры России

В соответствии с текущей редакцией законопроекта предполагается, что электронная копия будет поступать для постоянного хранения в РГБ. Почему РГБ, а не «ИТАР-ТАСС»? Именно потому, что у «ИТАР-ТАСС» есть возможность хранить произведение, но нет возможности его дальнейшего общественного использования. Сейчас законопроект включает положение, согласно которому электронная копия будет выпущена для общественного использования только с согласия правообладателя и с условием выполнения всех требований IV части ГК РФ. Подразумевается, что будут заключаться лицензионные договоры с правообладателями, библиотеки станут покупать права на использование этой копии. Кроме того, РГБ технически готова к этому и дополнительных расходов не потребуется. В дальнейшем с согласия правообладателей при заключении необходимых соглашений электронная копия будет использоваться в системе НЭБ.

Наталья Ромашова, директор нормативно-правового департамента Минкультуры России

Мы предполагали, что цель сбора электронных копий — это наполнение электронного фонда и его сохранение, причём функция хранения есть не только у РКП, но и у РГБ. Мы не меняем ничего из того, что сейчас установлено законом. В задачи РКП входят учёт и регистрация печатных изданий, комплектование ими отечественного фондохранилища, обеспечение их сохранности. Цель законопроекта — не просто собрать электронные копии и хранить их вечно, но ещё и организовать их общественное использование. Такие функции есть только у общедоступных библиотек.

Павел Зотов, исполнительный директор РКП

После того, как Минкультуры России заявило о том, что выкуп прав будет осуществляться в соответствии с ГК РФ, обсуждаемый документ вообще теряет всякий смысл, потому что приобрести эти права сейчас никто не мешает. В этой ситуации возникает вопрос: что будет с теми файлами, права на которые не будут выкуплены? Получается, что эти издания никого особенно не интересуют. Зачем хранить то, что никого не интересует?

Максим Рябыко, начальник юридического отдела издательства «ЭКСМО»

Мы совершенно забываем об авторских правах. При взаимодействии с правообладателями издатели оформляют разные виды прав, исключительные и неисключительные лицензии, с возможностью копирования произведений, доведения их до всеобщего сведения на различные сроки и без этих опций. Фактически нас в принудительном порядке обязывают создать электронную копию и передать её в библиотеку. Далеко не все иностранные правообладатели на это согласятся. Все вопросы доведения до всеобщего сведения, выдачи книги читателям через Интернет должны решаться только в индивидуальном порядке.

Создание электронной копии, на наш взгляд, возможно сегодня исключительно для целей хранения в РКП. При этом должна исключаться возможность бесконтрольного копирования. Все страны, которые хранят электронные копии, идут именно по этому пути: договариваются с издательствами, потому что объём прав различный, невозможно всем предъявлять одинаковые требования. В конце концов, мы можем просто потерять рынок зарубежных произведений, тем более если мы говорим о библиотечных сетях. Если произведение туда попадёт, издатель теряет над ним всякий контроль.

Елена Бейлина, главный редактор журнала «УК»

На протяжении последних полутора лет мы пытаемся отслеживать все изменения относительно данного законопроекта и инициировать их обсуждение в кругу профессионального сообщества. Следует отметить, что информация по законопроекту закрыта, к участию в рабочих группах в профильных ведомствах нас не приглашают, а обновлённую информацию по изменениям мы получаем по сторонним каналам. Полноценного обсуждения с издательствами тоже не было, фактически мы говорим на разных языках. Даже сегодняшнее совещание показывает, что мы оперируем совершенно разными терминами, а под одинаковыми определениями понимаем абсолютно разные вещи. Проблема терминологии — основная, с ней нужно разобраться в первую очередь, для того чтобы получить понятный для всех документ.

Учитывая развитие технологий, появление новых форматов книг, издатели не возражают против того, чтобы в целях формирования и сохранения национального достояния передавать электронную копию. Но хранение и доступ — разные вещи. Единственный приемлемый вариант — это предоставление цифровых копий в виде файлов в РКП исключительно по защищённым каналам. При этом очевидно, что на базе РКП должен быть создан оперативно обновляемый ресурс — своеобразная витрина поступающих новинок с их подробными метаданными, для того чтобы и библиотеки, и вузы, и исследователи могли отслеживать появление новых книг.

Последние несколько лет договоры с издателями научной и образовательной литературы на приобретение прав для дальнейшей оцифровки заключал Национальный библиотечный ресурс (НБР). Хотелось бы понять, как пересекаются ресурсы и проекты НБР и НЭБ, есть ли преемственность, оценить статистику и аналитику использования и востребованности книг, по которым уже были заключены договоры и которые были оцифрованы.

Кроме этого, важно понимать, что законопроект предусматривает сбор электронных копий всех видов печатных документов на материальных носителях, т.е. речь идёт не только о книгах, но и о периодике, а это далеко не 100 тыс. наименований в год, о которых здесь говорили. По оценке экспертов РБА, поток электронных копий всех видов печатных документов составит до 2 млн единиц в год, или более 5 тыс. единиц в день.

Елена Драпеко, первый заместитель председателя комитета по культуре государственной Думы РФ

В связи с неурегулированностью на сегодняшний день статуса НЭБ и по итогам совещания необходимо отметить следующее.

1. Законопроект о формировании системы электронной копии печатного обязательного экземпляра опережает законодательное обеспечение деятельности НЭБ, что не даёт возможностей достоверного анализа перспектив предлагаемого законопроектом определения РГБ как депозитария электронной копии печатного обязательного экземпляра.

2. Определение РГБ как депозитария электронной копии печатного обязательного экземпляра вступает в противоречие с функциями РКП, предусматривающими хранение, статистическую и библиографическую обработку ОЭ документов.

3. В соответствии с действующим законодательством любая иная электронная копия печатного издания, кроме эталонной, т.е. представляемой издателем в качестве электронной копии печатного ОЭ в РКП, может быть изготовлена и передана для общественного использования только в соответствии с требованиями законодательства РФ в области авторского права.

4. Законопроект не обеспечивает понимания некоторых технических аспектов проекта, прежде всего это касается выбора носителей электронной информации, обеспечения их учёта и хранения, порядка обеспечения защиты информации от незаконного использования.

5. Формирование контента НЭБ в настоящее время не требует дополнительного законодательного регулирования и может осуществляться в соответствии с действующим нормами.

6. Представляется целесообразным предложить Минкультуры России разработать нормативную базу НЭБ, а затем вернуться к вопросу порядка предоставления электронной копии печатного ОЭ.

Владимир Фирсов, президент РБА

В условиях информатизации общества дискутировать о целесообразности электронного ОЭ просто бессмысленно: невозможно встать поперёк прогресса. Но необходимо уточнить его направление. Когда говорят об электронном ОЭ, постоянно ссылаются на зарубежный опыт. Считаю, что здесь имеет место подмена понятий. Действительно, в зарубежных странах внедряется электронный ОЭ, но это не электронная копия традиционного издания, а ОЭ того, что по своей природе выходит в электронной форме.

Иначе говоря, прогресс направляется не в сторону перевода традиционных произведений в электронную форму, а в сторону расширения понятия «обязательный экземпляр», включения в него документов, изначально создаваемых в электронной среде. Именно об этом мы и должны говорить.

Что касается электронной копии традиционных изданий, то в большинстве стран этот вопрос решается не путём экспроприации или наложения дополнительного бремени на издателя, а путём введения в законодательство ограничений и исключений из авторского права для библиотек, архивов в научно-образовательных целях. Таким образом, библиотеки получают определённые права на оцифровку материалов без согласования с правообладателями, что мы и имеем сегодня в ГК РФ. Эти нормы можно расширять, и этим должны заниматься непосредственно библиотеки.

Елена Ногина, директор филиала «ИТАР-ТАСС» «Российская книжная палата»

РКП остаётся центром взаимодействия издательств и библиотек. Как практик могу отметить, что система ОЭ, что бы о ней ни говорили, работает, причём очень неплохо, в течение 20 лет. Полнота поступления ОЭ в РКП – 85%. У нас есть несколько технологий, позволяющих обеспечить такой результат. В других странах собираемость ОЭ гораздо меньше.

Любые изменения, которые вносятся в закон, – это всегда дестабилизация системы. Изменение количества ОЭ абсолютно неправомерно, вместе с тем их нужно перераспределять. Есть издатели, которые выпускают очень небольшие тиражи, как правило, это учебная литература, ведомственные издания. Но если внимательно изучить закон, то из него следует, что такие издания можно присылать в объёме четырёх ОЭ, это так называемая мелкая печать, которая не обязательно должна быть представлена во всех библиотеках.

Считаю, что электронная копия печатного издания – это дискриминация издателей. Основной функционал библиотеки – распространение информации. Сегодня абсолютно не продумана система безопасности, и авторские права издателей будут нарушены, пиратство только усилится. Если мы хотим хранить эталонную копию, то для этого существует РКП, издатели с этим согласны, хотя нужна ли такая копия – тоже вопрос.

Цифровая копия печатного издания – это не электронное издание. Вопрос об изменениях законодательства нужно решать именно с позиции электронных изданий, а здесь есть множество проблем, отсутствует нормативно-правовая основа. Законопроект, предложенный Минкультуры России, не несёт никаких экономических выгод ни для библиотек, ни для издателей.

Сергей Дарий, директор издательства «Юрайт»

Ситуация на книжном рынке стремительно меняется. Он очень разнообразный, и не следует смешивать разные сегменты. Между художественной и научной, образовательной литературой огромная разница. Школьные и вузовские учебники – это тоже разные понятия. Вызывает серьёзное беспокойство тот факт, что вопросы, которые напрямую касаются деятельности издателей, решаются без них. Фактически наше мнение игнорируется полностью. Если три-четыре год назад средний тираж, который мы выпускали, составлял 1–1,5 тыс. экземпляров и 16 экземпляров были скрытым, но малоощутимым налогом, то сегодня средний тираж вузовского учебника – 300–500 экз.

Мы полностью ушли от технологии изготовления больших тиражей и приступили к печати по требованию, на складе ничего не храним. Тираж допечатывается по мере необходимости: либо под заказ вуза, либо для конкретной библиотеки. Сейчас 16 ОЭ – это 16% тиража. И если в среднем за год продаётся 250–300 экземпляров по стране, то это действительно серьёзная нагрузка, особенно с учётом того, что ежемесячно мы издаём более 50 новинок.

Мы полностью доверяем РКП. При этом во исполнение норм IV части ГК РФ именно на базе РКП нужно создавать отдел, предоставляющий достоверную информацию о не переиздаваемых в течение 10 лет книгах, которые можно оцифровывать без согласия правообладателя и организовывать к ним доступ. И если говорить об электронном ОЭ, то он должен поступать только в РКП. Необходимо договариваться и строить рабочую систему ОЭ, которая будет учитывать интересы авторов, издателей, библиотек, читателей.

Пётр Берберов, директор ЭБС Znanium.com

Чиновники не хотят даже задуматься о том, что могут появиться какие-то форматы, которые вообще не будут укладываться в предлагаемые ими рамки. Например, в нашем издательстве в течение нескольких лет развивается проект «гибридная книга», в котором мы сочетаем бумажный вариант и электронный контент. Уже сегодня выпущены сотни наименований. Возникает вопрос: что в данном случае считать экземпляром, нужно учитывать только бумажную версию или то мультимедийное содержание, которое хранится в облаке? В учебном книгоиздании сегодня развивается понятие «информационно-образовательная среда», все издатели учебной и научной литературы так или иначе идут в направлении технологических решений. Определение понятий здесь крайне важно.

Натела Квелидзе-Кузнецова, директор фундаментальной библиотеки РГПУ им. А.И. Герцена

Проект НЭБ будет функционировать, все это понимают. Но что мешает в отношении современного контента реализовать следующую схему: РКП получает печатные и электронные ОЭ и формирует реестр всего изданного в стране, из которого выбираются 10% включаемых в НЭБ книг научной и образовательной тематики. Далее можно обратиться к сводному каталогу и узнать, где находится это издание: в библиотеке или у правообладателя. После этого комиссия по отбору для НЭБ уточняет условия получения этого контента. Затем заключаются соответствующие договоры – на возмездных или безвозмездных условиях, если это общественное достояние, и НЭБ состоится.

Опубликовано в номере май 2015