В январе 2009 г. персонаж, которого называют Сатоши Накамото, отправил 10 биткоинов в адрес известного программиста Хэла Финни. С этой трансакции ведёт начало эксплуатация блокчейна как технологии, позволяющей сохранять в неизменном виде любую информацию. Юристы констатируют: отношения в цифровой среде уже регулирует машинный код и это определённый вызов правовой системе.

История движения за открытый доступ началась с Будапештской инициативы в 2002 г. За прошедшие 15 лет многое изменилось, однако результаты по‑прежнему неутешительны: к настоящему моменту лишь 15 % научных публикаций размещены в открытом доступе, а 96 % доходов издателей научной периодики составляет плата за подписку. Более того, за последнее десятилетие цены на подписку выросли на 60 % и в ближайшие пять лет прогнозируется рост ещё на 25 %. Если ситуация не изменится, то потребуются годы, чтобы достичь настоящего свободного доступа к научным данным.

Продолжение материала о первых итогах действия обновлённого закона и эффективности его применения, механизмах блокировки «зеркал» и перспективах совершенствования законодательства об авторском праве говорили эксперты в рамках конференции «Новые механизмы защиты интеллектуальной собственности в сети Интернет».

Несмотря на ужесточение законодательства, эффективность борьбы с пиратским контентом и нелегальными ресурсами в Сети не столь высока, как хотелось бы правообладателям. И дело не только в отраслевой специфике и менталитете пользователей, которые не спешат переходить на правомерные модели использования контента, но и в законодательных лакунах, скудной правоприменительной практике, сложной доказательной базе в судах. Очередная версия «антипиратского» закона была принята Государственной Думой в конце июня и вступила в силу с 1 октября 2017 г. Обновлённый закон ввёл понятие «копия заблокированного сайта» – фактически речь идёт о закрытии «зеркал», а с 1 ноября – о запрете анонимайзеров.

В организованной осенью 2017 г. Липецким государственным техническим университетом и Липецким институтом развития образования международной научно-практической конференции «Обнаружение заимствований — 2017» приняли участие более 100 человек из 27 городов России, Казахстана, Кыргызстана и Беларуси. Конференция прошла во второй раз и собрала неравнодушных к развитию российской науки и образования преподавателей, учёных, издателей, юристов, разработчиков электронных сервисов.

Наверное, каждый журналист сегодня сможет рассказать историю о том, как Интернет изменил медиа. Средства массовой информации, в бизнес-модели которых подписка сочеталась с рекламой, столкнулись с новыми конкурентами – бесплатными интернет-изданиями, которые оказывались даже более «продвинутыми» с точки зрения технологии и бесконечно более быстрыми не только чем газеты, но и чем телевидение и радиостанции. СМИ в большинстве своём отказались от подписки, фокусируясь на поиске новых бизнес-моделей, которые могли бы обеспечить доход в новых условиях.

Как известно, любой текст есть результат заимствования, «продукт впитывания и трансформации какого-нибудь другого текста» [1]. Заимствование может осуществляться в разных формах. В числе наиболее распространённых цитирование – включение отрывков из произведения одного автора в произведение другого.

Начало в предыдущем номере

До появления веба трудно было представить такую быстроту и масштабность распространения информации. Развитие технологий по-прежнему опережает правовое сознание. Существенно отстаёт правоприменительная практика: судам до сих пор непривычно разбираться в ИТ-вопросах, способах идентификации ответчика, размещения и обработки информации. «Антипиратский» закон эксперты пока оценивают как точечный и не способный разрешить ситуацию в целом. В то же время пираты находят множество вариантов избежать блокировки своих сайтов: переходят на «зеркала», создают клоны, которые не фигурируют в судебных решениях и не содержатся в реестре запрещённых сайтов.

Несмотря на ужесточение законодательства, эффективность борьбы с пиратским контентом и нелегальными ресурсами в Сети не столь высока, как того хотелось бы правообладателям. И дело не только в отраслевой специфике и менталитете пользователей, которые не спешат переходить на правомерные модели использования контента, но и в законодательных лакунах, скудной правоприменительной практике, сложной доказательной базе в судах.