Романтические комедии Дарьи СОЙФЕР по праву могут считаться ярким примером лёгкой, но очень хорошей отечественной литературы, а в её героях читатели узнают самих себя, друзей или соседей по лестничной клетке.

Писательница Евгения Кретова поговорила со своей коллегой и выяснила, о чём мечтает лауреат премии «Рукопись года», чего ждёт от своей аудитории и как совмещает литературную деятельность с воспитанием четверых детей.

— Дарья, насколько мне известно, у Вас четверо детей! Когда Вы успеваете писать?

— Я чувствую себя обычной работающей мамой, но вместо офиса у меня домашний компьютер. Но стараюсь писать только тогда, когда дома нет детей или когда они спят, иначе сосредоточиться будет просто невозможно. Многозадачность — не моя сильная сторона.

— А как Вы пережили самоизоляцию? Есть лайфхаки, чтобы не сойти с ума?

— Не скрою, было непросто. Выручала меня, как ни прискорбно, игровая приставка. Во-первых, это отличный рычаг давления: кто не сделал уроки, тот к приставке не подойдёт. Во-вторых, она давала мне блаженные мгновения тишины, иначе я бы точно сошла с ума. А ещё помогла собака: легальный способ выйти из дома или отправить на прогулку кого-то из детей. Вот и весь лайфхак.

— Кстати, по образованию Вы филолог. Вас как профессионала не раздражают подобные заимствования: «лайфхак», «фейспалм», «нейминг», «сеттинг» и пр.?

— Я не из тех, кто с пеной у рта сражается за абстрактную чистоту языка. Ещё до появления перечисленных слов в русском было так много заимствований, что, если отказаться и от них тоже, ничего не останется. К родной речи стабильно прилипают «иностранцы», так было всегда, и, на мой взгляд, те, что присоединяются к нашему словарю сейчас, ничуть не хуже своих предшественников.

— Российская сентиментальная проза — какая она? Насколько успешно может конкурировать с западной?

— Не думаю, что можно считать российскую сентиментальную прозу каким-то отдельным направлением. Те же истории о любви, вечная тема. Просто для нас герои западных романов часто выглядят абстрактными из-за разницы в менталитете. Отправные точки у нас другие. По той же причине, на мой взгляд, отечественные произведения практически отсутствуют на мировой арене: они менее универсальны и могут заинтересовать только нашего читателя. А вот на российском рынке конкуренция вполне возможна, даже несмотря на то, что зарубежные тексты традиционно считаются более качественными.

— Почему у читателей к зарубежным авторам доверия больше?

— Мне кажется, тут немаловажную роль сыграли 1990-е гг., когда издаться было проще и в печать часто попадали книги невысокого качества. Быстро сформировался стереотип: произведения русских авторов не имеют никакого отношения к настоящей литературе. Кроме того, отечественные писатели склонны к излишнему драматизму. А ведь многим хочется получить от чтения положительные эмоции, расслабиться. Дарье Донцовой уже удалось показать широкой публике, что русские детективы могут быть лёгкими и весёлыми, а сейчас я и многие мои коллеги пытаемся сделать то же самое в сегменте романтической прозы.

— В серии «Романтические комедии Дарьи Сойфер» уже пять книг. Знаю, что готовятся к публикации новые истории. О чём они? И с какой бы Вы посоветовали начать?

— Мне интересно в каждой книге погрузиться в мир определённой профессии, чтобы у всех романов было своё «лицо». Я писала и о поваре, и о модельере, и о врачах, и о фермере. Но самой любимой и близкой остаётся книга «На грани серьёзного». Это роман о стендап-комиках и о том, как найти свою любовь людям, которые привыкли смотреть на мир через призму сарказма. Эта книга — первая в моей серии, и именно с неё я бы посоветовала начать знакомство с моим творчеством.

— Есть расхожее мнение, что романтическая проза — самый лёгкий жанр, не требующий от писателя серьёзного погружения в работу. Какие подводные камни ему требуется обходить и сколько специальной литературы штудировать, чтобы написать крохотный эпизод?

— Для меня самый большой страх — это написать какую-то недостоверную ерунду, за которую меня обвинят в халтуре. Поэтому я изучаю очень много материалов. Когда я писала «Диагноз: любовь», например, постоянно консультировалась с врачами, ради книги про виолончелиста «Укротить ловеласа», которая скоро выйдет в «ЭКСМО», терзала вопросами свою маму, скрипачку, и переслушала уйму музыкальных произведений. Я хочу доказать, что романтическая проза может быть интересной и качественной и уж точно не заслуживает пренебрежения.

— Вы пишете и для подростков. Чем различается работа над «взрослой» женской прозой и над подростковой, учитывая, что Ваши книги не содержат откровенных сцен, брани и насилия?

— В подростковой прозе наиболее популярна тема социализации, конфликт «я — общество». Это тот возраст, когда человек пытается прочувствовать и осознать своё место в мире, нащупать границы дозволенного, и потому книги для юных читателей у меня всегда в первую очередь об этом, пусть даже в антураже фэнтези.

— Вы также и сетевой автор: публикуетесь в Интернете, там Ваша аудитория, верные читатели. Сетевая популярность — это помощь сегодня или помеха?

— Отвечу так: я смогла издаться только благодаря сетевой популярности. Моя первая книга вышла в серии «Звезда Рунета». Сейчас конкуренция между писателями огромная, и издатели, не желая рисковать, заранее смотрят, насколько автор умеет себя «продавать». Когда я принесла в «ЭКСМО» три книги в надежде издать серию, на решение редактора повлияла в том числе и моя активность в социальных сетях. Писатель сегодня — это не только литератор, но ещё и бренд-менеджер, пиарщик, рекламщик и всё на свете. А порталы самиздата — лучший способ понять, умеешь ли ты продвигать своё имя.

— У Вас есть литературные кумиры? Что сегодня читаете?

— Я не люблю создавать себе кумиров, но есть два писателя, которых я считаю небожителями. Это Астрид Линдгрен и Татьяна Толстая. Первую люблю за тёплую атмосферу и добрый юмор, вторую — за филигранное владение русским языком и тонкий стиль. На чтение художественной прозы у меня почти нет времени, в перерывах в работе я в основном берусь за non-fiction: книги по сценарному и писательскому мастерству. Сейчас, например, изучаю Кристофера Воглера.

— Есть заветная писательская мечта?

— «Русский Букер». Шучу, конечно. Я мечтаю о выводе моих произведений в большой мир, о переводе и экранизации серии подросткового фэнтези. Ради этого, собственно, и пошла учиться на сценариста, но, к сожалению, с данной серией и в России не всё гладко: на бумаге пока вышла только одна книга и, выйдет ли вторая, я не знаю. Но если когда-нибудь у меня получится перенести своих любимых героев на экран и оживить для зрителей во всём мире, я буду счастлива!

Ведущая рубрики: Халимат ТЕКЕЕВА, главный редактор eksmo.ru

Автор интервью: Евгения Кретова

Опубликовано в номере ноябрь 2020