По какой траектории станет осуществляться суверенизация российской науки, какие решения ищут представители библиотечного сообщества, вузы, как происходит взаимодействие с международными ассоциациями? Как развиваются процессы, связанные с выходом России из Болонского процесса? Как меняется взаимодействие университетских и публичных библиотек с издательскими домами и партнёрами? Что происходит с международной активностью? Какие задачи ставят перед собой вузы и библиотеки?

Эти и другие вопросы обсудили эксперты на дискуссионной площадке «Отраслевая пересборка — 2022», которая состоялась в рамках XX Международной научно-практической конференции «Корпоративные библиотечные системы: технологии и инновации» («КорФор-2022»).

МЕЖДУНАРОДНАЯ АКТИВНОСТЬ: СОЖАЛЕНИЯ И РАЗОЧАРОВАНИЯ

Как выстраиваются международные отношения в библиотечном сообществе: официальные и неофициальные? Что помогает сберечь выстроенные связи?

Светлана ГОРОХОВА, учёный секретарь по международным связям Центральной городской публичной библиотеки им. В.В. Маяковского г. Санкт-Петербурга:

— Начиная с 2015 г., когда российских делегатов на конгрессе ИФЛА в Коламбусе было всего шесть, мы решили активнее развивать свою представленность на этой важнейшей площадке. Были предприняты целенаправленные усилия, чтобы российские библиотеки по максимуму включались в работу ИФЛА. В августе 2021 г. в профессиональных подразделениях ИФЛА работали уже 33 специалиста из России. Когда российские представители входили в комитеты, это было признаком новой жизни ИФЛА. Ассоциация с течением времени стала погружаться в решение узких проблем, не всегда открывалась новым формам работы. Россияне смогли внести туда новую жизненную энергию и выступали по всем направлениям деятельности.

Сейчас мы испытываем разочарование относительно того, что этические и моральные ценности сообщества вдруг перевернулись с ног на голову. Для библиотечных работников, имеющих дело с разными источниками информации, это особенно больно. Мы видим всю сложную и грустную картину, и как специалисты и просто люди не можем не реагировать.

1 марта ИФЛА выступила с официальным заявлением по поводу ситуации на Украине, и меня порадовало, что они не навешивали ярлыков, а призывали все библиотеки объективно освещать ситуацию, избегая односторонних оценок. После этого Польская и Украинская библиотечные ассоциации выступили с требованием исключить российских членов из рядов федерации. Началась активная переписка, в которую мы не включались, понимая, что она происходит на эмоциональном уровне. Против нашего исключения выступало огромное количество различных институций. Итальянцы писали, что это противоречит основополагающим принципам ИФЛА, что это невозможно. Подключились страны Африки, арабские страны: они указали, что в таком случае нужно исключить из федерации все государства, которые находились в подобной ситуации.

Затем ИФЛА собрала внеочередное заседание. В ходе анонимного голосования было принято решение, что Российскую Федерацию исключать нельзя. Пока на фоне других организаций мировое библиотечное сообщество выглядит достойно. И следует отметить, что для него российские библиотеки имеют вполне определённый авторитет: в них работают активные, творческие люди, которые развивают библиотечное дело в международном масштабе.

Как отметил президент РФ В.В. Путин на Петербургском экономическом форуме, России необходимо оставаться открытой страной. Как государство сильное, интеллектуально развитое, мы не должны отвечать запретом на запрет. Мы представляем огромное богатство, серьёзный опыт, интеллектуальный потенциал, прекрасные библиотеки и всегда будем сильны. Настоящие партнёры останутся. Мы оцениваем сложности как возможности.

Что происходит в отдельных библиотеках, которые реализуют международные проекты?

Павел ЛУШНИКОВ, заместитель директора Российской государственной библиотеки (РГБ) по цифровизации:

— Исторически мы всегда большое внимание уделяли странам СНГ, и здесь ничего не поменялось. Более того, планируем запустить ряд новых проектов по восстановлению национальной библиографии стран Содружества. К сожалению, многие международные организации оказались не столь здравомыслящими, как ИФЛА, и приостановили членство России в целом и РГБ в частности. В ряде случаев мы получали письма о том, что партнёры приостанавливают членство, но надеются, что ситуация скоро разрешится. В принципе все понимают, что есть конкретные полезные люди, и от них никто не отворачивается, какой бы они ни были национальности и гражданства. А когда их деятельность не так важна, можно прикрываться любыми политическими лозунгами. Поскольку деятельность в европейских странах приостановлена, мы сосредоточимся на странах СНГ, государствах, входящих в Библиотечную ассоциацию Евразии. Со странами БРИКС всё тоже выстраивается по плану.

Что касается доступа к ресурсам, то основную проблему я вижу в платежах. Никакого законного способа заплатить зарубежным партнёрам мы пока не придумали. Единственный платёж прошёл через НЭИКОН, но мы не можем ни уплатить членские взносы, ни оплатить подписку. С большинством поставщиков пытаемся договориться об отсрочке. Но очевидно, что легальный рынок следует поддерживать. Мы приучаем читателей к лицензионному доступу, чтобы они не ходили на SciHub. Пока удаётся договориться с большим числом поставщиков контента. Какие-то решения придётся импортозамещать, с другими это быстро сделать не получится.

Ксения МОРОЗОВА, начальник отдела международной деятельности Российской национальной библиотеки (РНБ):

— 24 февраля было первым днём конференции, которую мы организовали на средства гранта «Конференции европейских национальных библиотек». Из заявленных стран приняли участие Германия, Венгрия, Узбекистан, Польша, Босния и Герцеговина, Сербия; Франция не отменила видеодоклад. Отказались Ватикан, Финляндия, Великобритания, Чехия и Словения. На тот момент никто ничего не понимал, но половина или даже чуть больше стран в конференции остались. И все письма о разрыве контактов или приостановке сотрудничества были написаны с сожалением. Они шли в течение недели. Потом поток остановился.

Профессиональные связи остались. К нам поступают библиографические запросы, вопросы по разным областям нашей деятельности. Поменялась география, но письма получаем и из недружественных стран. К нам обращаются по вопросам сканирования, когда делают факсимильные издания и научные статьи. Политических вопросов практически не возникает. Наш специалист отдела рукописей летом приглашена в летнюю школу Университета Гёттингена, ей оплачивают пребывание.

К сожалению, были отменены некоторые профессиональные мероприятия как внутри библиотеки, так и внешние. Зато открылись новые возможности: Африка, страны Востока.

Илья БЫКОВНИКОВ, заместитель начальника Управления информационно-библиотечного обеспечения Банка России:

— Относительно платежей мы примерно в такой же ситуации. Центробанк РФ разработал схему, но она не акцептована западными коллегами. Поэтому часть своих ресурсов оплатить не можем. У Центробанка РФ огромное количество партнёров во всех странах, не только агрегаторы, но и правообладатели, которые снабжали нас информацией. Мы также получаем большое количество писем. Примерно 20% поставщиков говорят о том, что разрывают с нами отношения и уходят из России, отзывая права. Около 60% приостанавливают деятельность, но гарантируют, что она возобновится и весь оплаченный период будет продлён. Мы корпоративный библиотечно-информационный центр, поэтому чуть меньше ограничены законодательством о закупках. Сейчас активно ищем аналоги, и порядка 75% информационных ресурсов нам удалось заместить. В основном это азиатские поставщики, но мы нашли целый ряд российских агрегаторов, которые готовы поставлять информацию западного производства. В общем, для тех, кто пользуется иностранными ресурсами, не всё так печально. Да, найти схему и быстро проработать логистику тяжело, но это возможно.

Что касается технологического сопровождения деятельности, то нам в определённой мере повезло, потому что мы имеем более 80 точек по России, связанных единой информационно-библиотечной системой, и она полностью отечественная. Начиная с 1998 г. ни одного западного элемента в системе нет. СПбПУ один из партнёров — разработчиков нашей системы. Мы ни на секунду не остановили ни обслуживание пользователей, ни электронную доставку документов, ни их обработку.

БИБЛИОТЕЧНЫЙ ОБМЕН: РАБОТА НА ГРАНИ

И. Быковников:

— Пока ни один из западных библиотечных партнёров не прервал и не остановил обмен ресурсами. В корпоративной части мы ничего не потеряли. Однако когда столкнулись с отказом ряда правообладателей поставлять контент, запустили опрос по подразделениям, которые обеспечивали этими ресурсами, и попросили предложить альтернативу, оказалось, что пользователи сами находятся в состоянии информационного вакуума и просто не знают об аналогах.

К. Морозова:

— В 2022 г. поступления по книгообмену были, это мы видим. Они в целом уменьшаются из года в год, но направление работает, если не говорить о библиотеках, с которыми сотрудничество прервано по их инициативе.

П. Лушников:

— В результате пандемии большая часть межбиблиотечного обмена перешла в «цифру», и за 2021 г. физический книгообмен составил около 600 экз. Очевидно, что эти операции нужно переводить в цифровой формат. Когда библиотеки обмениваются ресурсами, это или сведения о том, что какой-либо документ существует в природе и продаётся, и тогда библиотека должна его купить, или, если его нет в коммерческом обороте, он оцифровывается и пересылается. Сейчас ст. 1725 ГК РФ это позволяет делать только с документами, которые не переиздавались в последние 10 лет, но Национальная книжная платформа потенциально то место, где можно выяснить, находится ли книга в коммерческом обороте и можно или нет её оцифровывать в целях обслуживания граждан.

Татьяна ПЕТРУСЕНКО, заведующая отделом комплектования РНБ:

— Международный книгообмен — основа библиотечного сотрудничества разных стран. В этой деятельности нет проблемы взаимных расчётов. Наш книгообмен сократился, но не по причине отказа зарубежных партнёров. В принципе отказались от сотрудничества только отдельные библиотеки: из Польши, из Германии, и ещё до начала спецоперации пришло письмо из библиотеки Академии наук Украины, очень корректное. Коллеги написали, что их таможня не пропускает никакие российские и советские книги. Надеемся, что всё восстановится. Но в нашей стране эта деятельность на полулегальном положении, потому что по российским финансовым правилам мы не имеем права тратить ни копейки на международный книгообмен. Мы обращались к депутатам, в Правительство РФ. Зарубежные партнёры с удовольствием хотят его продолжать, но мы сами не можем из-за финансовых пут, совершенно ненужных в текущей обстановке. Как мы будем пропагандировать русский язык, российскую культуру, отечественную науку? Сейчас мы сами рубим сук, на котором сидим.

УНИВЕРСИТЕТСКАЯ БИБЛИОТЕКА: ВРЕМЯ ДЕЛИТЬСЯ ОПЫТОМ

Тема отказа от Болонской системы, ухода западных агрегаторов красной нитью проходила через образовательные мероприятия последнего времени. Риторика менялась от жёстких высказываний до поиска баланса. Как вузы выходят из Болонского процесса? Как справляются с проблемами отсутствия доступа к ресурсам?

Евгений СТРУКОВ, директор Научной библиотеки имени Н.И. Лобачевского Казанского федерального университета (КФУ):

— Относительно Болонского процесса считаю, что для российских вузов это придуманная по большому счёту тема. Китай со своими 1,5 млрд населения учится по той же двухуровневой системе «бакалавриат-магистратура» и никакого отношения к Болонской системе не имеет. Для нас так называемый отказ будет явлением достаточно формальным. Министр В. Фальков заявил о том, что мы не будем отказываться от двух уровней, а где надо, введём специалитет, хотя он и был во многих отраслях, например в медицине. Не вижу здесь никаких проблем.

Что касается ресурсов, то нацподписка — это такой процесс, который неясно когда начинается и когда заканчивается. Ресурсы появляются постоянно, деньги платят непонятно когда. Я так понимаю, что по мере завершения госконтрактов возобновления не будет. Такой вывод можно сделать на основании подписки, которую вуз покупал на SciVal. У нас она закончилась 31 марта, 1 июля доступ закрывается. Clarivate свои ресурсы просто закрыл и деньги возвращать не собирается. Если что-то изменится, их зачтут в следующем периоде. Уже сейчас мы оформили подписку на Science Index организации, но понятно, что это не SciVal. Как ни странно, мы до сих пор поднимаемся в рейтинге QS, но скоро эти результаты видеть не сможем. Будем ориентироваться не на Web of Science и Scopus, а на Российский индекс научного цитирования (РИНЦ).

Александр ПЛЕМНЕК, директор Информационно-библиотечного центра Санкт-Петербургского политехнического университета (СПбПУ) Петра Великого:

— Мы почувствовали уход нескольких брендов, но это не драматично: у нас несколько десятков баз, в том числе и по нацподписке. АРБИКОН является участником проекта eduGAIN, в который входят 70 стран. Мы находимся во всех списках метаданных, которые распространяются по всем мировым доменам. Но даже если нас исключат, система очень устойчива. Допустим, отключат сервисы аутентификации. Но многие поставщики и агрегаторы имеют прямые отношения с Российской Федерацией, и переход будет бесшовным. Конечно, происходили вирусные и DDOS-атаки, которые уронили несколько крупных ресурсов. Мы их пережили за счёт правильной организации деятельности.

Что касается научных проектов, то СПбПУ является членом Data Site. Более того, мы представляем консорциум партнёров-университетов России в этом проекте. Консорциум продолжает работать. Заплатили за участие мы как раз накануне событий, у нас целый год впереди. Несмотря на то что там немцы правят бал, вопрос о нашем исключении не стоит. В отношении научных проектов между университетами мы получили письма об отказе от сотрудничества из Германии и из Бельгии, но личные связи, безусловно, остались.

Екатерина БЕЛЯЕВСКАЯ, начальник отдела международного межвузовского сотрудничества СПбПУ Петра Великого:

— Последние три месяца были необычными для всего нашего сообщества. Мы пребывали в состоянии растерянности, неуверенности, невозможности строить планы. В этой ситуации стали искать, за что зацепиться. А зацепиться всегда можно за цифры, за сухие факты, за статистику. Она показывает, что в нашем вузе было порядка 300 партнёров из всех регионов мира. Даже если исключить из списка коллег из недружественных стран, их остаётся около 170, это большая часть земного шара. Я поняла, что слово «пересборка» максимально точно отражает ситуацию. Необходимо по-новому взглянуть на партнёрскую сеть, которая создавалась в вузе в течение 20 лет. Она была диверсифицированной, и кроме Европы у нас накопилось множество партнёров из других регионов.

Когда работали с европейскими компаниями и коллегами из англосаксонского мира, по большей части мы учились, по крайней мере в первые годы, перенимали опыт у тех, кто готов был нам его передать. Это было эффективно и выгодно для университета. Сейчас наша миссия в том, чтобы этот опыт распространять на уровне стран, с которыми выстраиваем партнёрство. Наша роль в этих командах изменилась, для вуза это новый вызов и иные задачи, огромный потенциал. Его нужно использовать и опираться на него. Уверена, что почти во всех областях науки и образования ситуацию можно рассматривать именно так.

Что касается мобильности студентов, то первая половина 2022 г. оказалась точкой сопряжения многих факторов. Это последний семестр, в котором можно было реализовать программу Erasmus по мобильности (основной инструмент привлечения студентов в российские вузы). В университет приехали почти 90 человек, в основном из европейских стран. Мы этому обрадовались в январе, затем произошли известные события. Но как-то отреагировали буквально два университета: один отозвал своих студентов, другой рекомендовал им уехать, но студенты могли принять решение сами. Уехали не все, да и те, кто это сделал, продолжили обучение дома. Это означает, что у них сохранился доступ к сервисам, к педагогам и т.д. Официального разрыва вообще ни с кем нет. Но «замораживание» никак не отражается на личных взаимоотношениях, выстраивавшихся десятилетиями. Это как раз то, о чём нужно помнить и на что опираться.

Ещё один тренд, который нам помогает. Сейчас почти всё обучение построено на индивидуальных планах. И отказ от Болонской системы мало что означает. Студенты учатся по-разному. Один семестр здесь, другой — там, «год плюс три», «два плюс два», треки, объединяющие магистратуру и аспирантуру или бакалавриат и магистратуру. Пусть у нас будет специалитет, а у них — бакалавриат и магистратура. Важна смычка между учебными планами и персональными задачами каждого студента, его реальным развитием и тем, что он хочет получить от своего образования. На этой основе мы должны выстраивать партнёрские взаимоотношения с вузами, куда хотят ехать студенты. Здесь огромную роль играют личные связи, участие в сетях и коллаборациях, где можно объединять предложения для студентов, преподавателей и исследователей.

Татьяна КОРЧАГИНА, директор Библиотечно-информационного комплекса Финансового университета при Правительстве РФ:

— Финансовый университет при Правительстве РФ, как и многие вузы, столкнулся с трудностями. Что касается международной мобильности, то у нас обучается более 2 тыс. студентов из 91 страны. Они не хотят покидать ни университет, ни Россию. Когда началось давление на вуз, одна из западноевропейских стран дала студентам указание вернуться на родину. Они покидали вуз со слезами на глазах. И ровно через месяц двое вернулись в вуз, уже частным образом продолжив обучение.

Сегодня в университете 235 международных соглашений, по состоянию на 15 июня приостановлены официально 54, из которых 31 — по программе международной академической мобильности, 11 — по реализации совместных образовательных программ. Мы надеемся, что они возобновятся и получат развитие.

Большинство проектов, реализуемых с образовательными и научными организациями США и Евросоюза, приостановлены. С апреля прекращено сопровождение систем «Блумберг» и Thomson Reuters, сами лаборатории будут переформатированы. Мы готовим «учебно-научный разворот на Восток», как отметил наш ректор. Планируется запустить совместные программы двух дипломов с Пекинским университетом в Шанжене, будут открыты международные лаборатории.

Что касается рейтингов российских учёных, которые определялись научными публикациями, фиксируемыми в Web of Sciense и Scopus: думаю, Россия начнёт создавать свои базы данных или развивать РИНЦ. Пока в нашем университете вышел приказ о том, что мы будем определять научный рейтинг по РИНЦ.

В библиотеке университета оформлен доступ к 56 международным базам данных и к 30 российским. Не очень ясно, как мы будем работать дальше, потому что близится время формирования плана закупок на следующий год. Не знаем, сколько средств выделят на подписку, какие ещё базы прекратят доступ. С 31 марта закрыт доступ к Международной базе налоговой документации, с 1 мая — к двум коллекциям ProQuest. Закрыт оплаченный доступ к паету наукометрических ресурсов на платформе WoS. Отказано в заключении новых договоров, мы не успели их оплатить.

В планах переоценка всех коллекций, мы рассматриваем вопрос о подписке на российские базы данных: «Интерфакс», «Росбизнесконсалтинг» и т.д., а также на китайские ресурсы. В университете китайский язык изучают 600 студентов, их число станет увеличиваться. Китайские базы пользуются спросом, однако подписку мы осуществляем не самостоятельно, а только по заявкам департаментов и кафедр. На что подписываться, будет решать научное сообщество. Но надеюсь, что доступ прекращён временно.

ОНЛАЙН-ОБРАЗОВАНИЕ: В ПОИСКАХ ПЛАТФОРМЫ

В последние годы активно продвигалось и развивалось участие российских вузов в образовательных платформах типа Coursera. Многие из этих сервисов ушли. Как это повлияло на работу вузов? Сегодня актуализируется Национальная образовательная платформа «Открытое образование». Насколько это реальная замена?

Е. Струков:

— Тема онлайн-образования стала актуальной в пандемийный период, хотя если рассуждать здраво, то курсы на платформах EdX и Coursera достаточно сложное и хлопотное дело. На сегодняшний момент у нас всего несколько разработок, которые туда попали. Сейчас Coursera не прекращает доступ к тем образовательным программам, что были оплачены, и по ним идут занятия, но не даёт ни размещать, ни добавлять контент, по сути, закрыла двери со своей стороны, оставив небольшую «форточку». Некоторые платформы пошли на такие радикальные шаги, как удаление российского контента. Тем не менее КФУ был сконцентрирован на платформе Moodle, это свободно распространяемый программный комплекс, достаточно хорошо развитый в России. Там представлено почти 400 курсов разной направленности, по ним занятия идут.

Наш вуз в меньшей степени пострадал от прекращения партнёрства с европейскими коллегами. У нас были отдельные студенты из Европы, но основная направленность была в сторону Востока, Средней Азии: Индия, Китай, Иран, Ирак, Сирия. Все эти страны так или иначе продолжают с нами сотрудничать. Скорее больше вреда принесла пандемия, когда студенты уехали и не могли вернуться или не могли уехать. Но ситуация выправляется.

А. Племнек:

— У нас есть и Coursera, и Mоodle c сотнями курсов, среди них два библиотечных. Жизнь продолжается. У нас не прекратился доступ к MS Teams, как в отдельных вузах. И что касается YouTrack, который библиотека использует для ведения своих проектов, то его тоже не тронули.

Е. Беляевская:

— У «Политеха» было около 20 курсов на Coursera, платформа поставила сотрудничество на паузу, возможностей для развития в этом направлении нет, хотя в вузе была идея, что таких курсов должно быть больше. СПбПУ участвует в Национальной образовательной платформе, и есть собственная площадка «Открытый Политех», где размещаются образовательные курсы. Ведём большую работу по выходу на платформы в других регионах, в том числе через наше китайское представительство в Шанхае. Сейчас курсы переносятся на их платформу, хотя в Китае немало бюрократических сложностей. Рассматривается вопрос по Латинской Америке, мы открываем новые рынки для своего контента. Там другие форматы и условия, но это всё-таки возможности. Развивается онлайн-мобильность, краткосрочные и полномасштабные образовательные программы, построенные на том, что теоретическая часть обучения идёт через платформы и только проектная работа реализуется в прямом контакте.

ПУБЛИЧНЫЕ БИБЛИОТЕКИ: ВЫЗОВЫ И ЭФФЕКТИВНЫЕ КОЛЛАБОРАЦИИ

Публичные библиотеки тоже столкнулись со сложностями, это прежде всего работа в сетевом сообществе. Библиотеки в форс-мажорных обстоятельствах за три месяца переходили на новые площадки. Какие задачи пришлось при этом решать?

Марина ЗАХАРЕНКО, заместитель директора Российской государственной библиотеки для молодёжи (РГБМ):

— РГБМ оказалась в более выигрышной ситуации в том плане, что в сети «ВКонтакте» у нас уже была более активная группа. Мы работали почти во всех соцсетях, по отношению к которым выстроили особые стратегии продвижения и работы с пользователями. Как и другим библиотекам, нам пришлось перестроиться. Открыли специальную группу в сети «ВКонтакте» — методическую службу РГБМ для профессионального сообщества по теме «Библиотека и молодёжь». Она достаточно успешно функционирует, хотя пока находится в стадии становления.

С точки зрения общения с пользователями мы запустили Telegram-канал, который активно набирает подписчиков.

Что касается образовательных платформ, то все федеральные библиотеки и многие региональные ведут курсы для профессиональной аудитории. Мы работаем, как и прежде, на webinar.ru. С точки зрения общения ищем варианты, перестраиваясь с Zoom. Но пока ничего не устраивает.

Международное направление не основное, тем не менее оно существенное. С многолетними партнёрами: Сербией, Южной Кореей и др. — контакты продолжаются, как в двустороннем формате, так и через ИФЛА. У нас два сотрудника библиотеки в Постоянном комитете Секции по обслуживанию детей и молодёжи. Они курируют два крупных международных проекта. Поехать сейчас куда-либо действительно сложно, но есть онлайн-площадки, где взаимодействие идёт довольно активно. Пандемия стимулировала к тому, чтобы встраивать международную составляющую в крупные общероссийские проекты и мероприятия. Здесь со стороны зарубежных коллег отказов нет. Конечно, случился поворот в сторону стран СНГ. К примеру, в конце мая мы провели телемост с молодыми коллегами из Киргизии.

11–13 октября состоится Форум молодых библиотекарей России, и там тоже будет международное присутствие. Пока серьёзных проблем нет.

Мы, как и вузы, имели доступ к международным базам. Здесь у нас всё, как у всех, но это не повлекло оттока читателей. Конечно, у части пользователей возникают вопросы и проблемы, но все относятся с пониманием.

Зоя ЧАЛОВА, директор Центральной городской публичной библиотеки им. В.В. Маяковского:

— В Санкт-Петербурге 196 библиотек, и Библиотека Маяковского обладает самым большим фондом иностранной литературы. На нашей базе работали Институт Гёте, Британский совет, Американский центр. То, что происходит сейчас, для нас огромнейшая потеря. У нас были интереснейшие проекты, например «Читаем лучшего зарубежного писателя». Не проходило недели, когда бы к нам не приезжали писатели, поэты, художники. 21 консульство активно нас поддерживало, оплачивало поездки, приглашало интересных людей. И вдруг всё это закончилось. Из 33 стран осталось шесть, включая Китай, Сербию, Израиль, Венгрию… Удар был страшным, но мы привыкли вставать на ноги. Нам помогают Африка и Азия, нащупываем возможности сотрудничества.

Мы оставили 16 разговорных клубов, все они работают. Запустили новый проект: работаем с детьми мигрантов. Настроение, эмоции, отношения — всё это очень важно. Съездили в Узбекистан, подписали там меморандум о сотрудничестве, чтобы они ездили к нам учиться, а мы — к ним передавать опыт. В планах Азербайджан, Армения и т.д.

Что касается электронных баз данных, то для нас это менее трагично. Помогают связи с консорциумами. Я привыкла никогда не сдаваться. Всё когда-то вернётся, и наступит новый этап в жизни, в том числе в библиотечной.

С. Горохова:

— Коллеги говорили о том, что сегодня в основе международной деятельности межбиблиотечный абонемент, но мы считаем, что он лишь часть этой деятельности, а её основа — это диалог культур. В Санкт-Петербурге: многонациональном, студенческом, культурном городе — было бы странно, если бы основная библиотека не работала с международными сообществами. «Маяковка» здесь лидер. На Фонтанке, 44 яблоку негде упасть, там постоянно занимаются представители диаспор, этнических объединений. Отрадно видеть, как всё это развивается. Разговорный клуб не альтернатива языковым курсам, это место для общения и осуществления диалога. Будем двигаться в этом направлении. Конечно, меняется состав партнёров. Думаю, что в будущем году большее внимание будет уделено литературе стран Содружества, о которой мы практически ничего не знаем, и тогда подтянутся все представители диаспор, которые раньше не заходили в библиотеку.

Томск — студенческий город. Как меняется стратегия публичных библиотек? Каковы точки роста? В чём потенциал и проблемы для библиотечного сообщества?

Нина БАРАБАНЩИКОВА, директор Томской областной универсальной научной библиотеки:

— Для нашего города характерно, что публичную библиотеку создавали библиотекари классического университета. Эта традиция сохранилась до сих пор: взаимодействие, взаимное использование ресурсов, координация — те векторы, по которым выстраивается работа. Когда появился Томский консорциум, публичная библиотека выступила в нём равноправным партнёром: в создании электронных ресурсов, центров реставрации и консервации. Конечно, мы функционируем в более широком культурном контексте, в городе. И университеты к этой работе подключаются. Например, в отношении реставрации библиотека ТГУ является базой практики. И таких проектов много. Когда мы создали консорциум, стало понятно, как публичные библиотеки могут использовать ресурсы вузовских библиотек, электронную доставку документов, сводные каталоги и т.д. Это в принципе есть у всех. Но что касается Томска, это ещё и отработка технологий, гармонизация решений, документации, чтобы можно было развивать современные сервисы.

На базе органов власти Томска заключаются серьёзные соглашения, которые помогают нам проводить культурные обмены. Например, наш проект с Кемеровской областной библиотекой «Большая губерния», образовательные проекты с библиотеками Горного Алтая, оцифровка материалов. Мы сумели по крупицам собрать редчайшие документы, которые были разбросаны по разным регионам некогда большой Томской губернии, создать картину истории нашего общего дома.

Наши библиотекари часто стажируются, проходят практику в университетских библиотеках, и библиотеки вузов обращаются к нам для решения своих вопросов. Наша область является лидером по созданию модельных библиотек. Два года назад я привозила группу специалистов из Томской области в Санкт-Петербург. Все шестеро выиграли грант на создание библиотеки нового типа. Все они были в «Маяковке» и многому там научились.

В областной библиотеке проходит конкурс молодых специалистов. Главная награда — поездка в Санкт-Петербург. Такое взаимодействие (внутри страны, в рамках региона) — наше будущее развитие.

Опубликовано в номере сентябрь 2022