Библиотека университета трансформируется, непосредственно включаясь в межвузовские проекты, исследовательскую деятельность, образовательный процесс. Уже давно изменился её функционал и кадровый состав, а в профессиональном сообществе отсутствует представление о библиотекаре как о сотруднике по приёму и выдаче книг. Здесь работают разные специалисты: от ИТ-инженеров до SMM-менеджеров. Да и информационное сопровождение учебного процесса — далеко не единственная функция вузовской библиотеки. Но как сделать всё это видимым, прежде всего для учредителя?

Обсуждению темы было посвящено заседание Секции библиотек высших учебных заведений на XXVI Ежегодной конференции Российской библиотечной ассоциации.

ВУЗОВСКАЯ БИБЛИОТЕКА В СТРУКТУРЕ НАЦИОНАЛЬНЫХ ПРОЕКТОВ

Какое место занимает университетская библиотека в системе федеральных и национальных проектов? Как ей в новых условиях встраиваться в эту экосистему, чтобы решать свои актуальные задачи?

Директор Института дистанционного образования Томского государственного университета (ТГУ) Михаил ШЕПЕЛЬ выделил три ключевые государственные инициативы, обладающие ресурсом для развития библиотек: проекты «Приоритет 2030», «Цифровые профессии» и «Содействие занятости».

— Подобного рода идеи существовали и ранее, но сейчас с учётом внутренних и внешних обстоятельств существенно сместились акценты. Указанные проекты направлены на развитие и стабилизацию региональных экономик и рынков труда, обеспечение технологического суверенитета и импортозамещения. Мы все столкнулись с тем, что не можем использовать Zoom, а адекватного отечественного решения ещё нет. Необходимы новые подходы к организации онлайн-образования и гибридного обучения. Требуется преодолеть разрыв между спросом и предложением на цифровые навыки и компетенции.

Долгое время библиотеки содействовали развитию университетов тем, что занимались наукометрией и стремились в международные рейтинги, а сегодня это стало в меньшей степени актуальным. Однако у нашего профессионального сообщества есть важное преимущество: все эти годы мы не ставили себе задачу гнаться за показателями, а системно размышляли о том, как нужно меняться. И речь шла не только о формировании наукометрических компетенций. Мы выделили ядро изменений, над которыми работало сообщество и каждая библиотека в отдельности. Это взаимодействие с сообществами, новые подходы к поддержке науки и образования, принципиальные изменения физического пространства, сетевое взаимодействие. Сегодня, когда страна оказалась перед вызовами, мы, как никто другой, готовы подставить плечо, включиться, решать разные задачи.

Эксперт подчеркнул, что в каждом из направлений появились конкретные кейсы, показывающие вектор движения. Это открытая наука и репозитории, поддержка системы непрерывного образования, работа с сообществами, открытие международных центров и т.д.

— В рамках проекта «Приоритет 2030» для нашего сообщества ключевой момент — выстраивание сетевого взаимодействия и работа с сообществами исследователей, студентов и др. Например, в Томске реализован проект «Библиотека Большого университета». Мы всегда вместе проводили мероприятия, координировали обслуживание. Но сегодня это уже и проектирование совместной АБИС, единые сервисы для читателей, в том числе электронные, общая книговыдача, единая система обслуживания. По факту это уже не декларация о намерениях, а реальное движение. Работа финансируется за счёт средств проекта «Приоритет» всех университетов. В международной борьбе вузов конкурировать в части финансов просто невозможно. Так, объём финансирования Университета Лунда (Швеция) в 44 раза больше, чем у ТГУ, при одинаковых целях и показателях. Как можно решать задачу развития науки при ограниченных финансовых ресурсах, а теперь ещё и с информационным барьером? Только путём объединения ресурсов, формирования общего пространства, единых подходов и экосистемы. Это эффективно в рамках Томского научного кластера. А если задуматься о том, какой потенциал представляют собой все вузовские библиотеки? Его выявление — стратегическая задача для нашей отрасли.

Ещё один пример проекта, реализованного в ТГУ в рамках «Приоритета 2030», — портал «PRO Сибирь», по сути инструмент формирования гражданской науки, краудсорсинговая платформа, на которой все желающие могут работать с текстами, переводя PDF в машиночитаемый текст.

— Мы формируем уникальный региональный ресурс и одновременно — пул профессионального сообщества в лице историков-краеведов и гражданских активистов, который создаётся в электронной среде вокруг задачи развития края. Такого рода проекты, направленные на объединение, чрезвычайно важны в катастрофически сложном информационном поле. Сегодня потеряно доверие ко всем СМИ, как к отечественным, так и к зарубежным, и крайне трудно отличить фейк от правды. Но библиотеки как институции всегда обладали тем, чем не располагают другие игроки, а именно кредитом доверия граждан. Решение задачи формирования критического отношения к тому, что происходит, взвешенной оценки ситуации и объединение вокруг созидательного процесса — миссия, которая становится чрезвычайно актуальной, особенно в университетской среде. Мы видим, какой масштабный информационный удар был нанесён по всем ключевым вузам. Взламывались LMS, вбрасывались фейки с разными призывами. Библиотеки способны объединить общество на основе интереса к науке и образованию, — прокомментировал эксперт.

Книгообеспеченность и информационное сопровождение образовательного процесса — базовые функции библиотек. Но сейчас они движутся дальше и могут оказаться незаменимыми партнёрами в проектах, направленных на образование: «Содействие занятости» и «Цифровые профессии». Это встраивание в новые образовательные форматы и практики, развитие собственных программ дополнительного профессионального образования (ДПО) в библиотечной сети, сопровождение программ ДПО, существующих в университете, а также подготовка специалистов по работе с информационными ресурсами.

— Сегодня на первый план выходят как программы смешанного обучения, так и полностью реализуемые онлайн. Эти программы по контенту и структуре строятся принципиально иначе. Появляются новые позиции: цифровой куратор, дизайнер, технолог, которые не менее важны, чем собственно преподаватель — носитель содержания. Роль информационного куратора может принять на себя библиотечное сообщество. Сегодня педагоги сталкиваются с необходимостью поиска не только контента, но и технологий донесения его онлайн. Правильный подбор образовательных инструментов может осуществить в своей новой роли библиотекарь или библиограф.

В новой редакции вышел проект «Содействие занятости». Только один федеральный оператор в соответствии с ним должен обучить 115 тыс. граждан, из них 33 тыс. — безработные и ещё 33 тыс. — находящиеся под риском увольнения. 75% этих людей должны быть трудоустроены. Такую масштабную задачу можно решать только в тесном взаимодействии вузов между собой и при реализации образовательных программ в онлайн-формате. В проекте участвуют 115 университетов, в среднем каждый вуз обучает от 300 до 1 тыс. человек. Это хороший источник дохода для университета и вместе с тем возможность встроить в него библиотеку. Идея проекта в том, что любая организация может обратиться к федеральному оператору для подготовки соответствующих специалистов. Поскольку всё решается в едином окне, есть возможность оперативно собрать любую образовательную программу в кратчайший срок и реализовать её в сетевом формате. Для проектирования таких программ, разработки их информационного сопровождения, подбора соответствующих электронных ресурсов и технологий опыт библиотеки неоценим. Мы активно вовлекаем в данный проект библиотекарей и библиографов, для того чтобы встраивать наши компетенции в программы ДПО. Важно научиться информационному сопровождению программ для реального сектора экономики. Сейчас из 115 вузов только в 23 библиотекари активно участвуют в этом процессе. Их опыт надо масштабировать.

Сегодня у нас 708 вузов и около 700 библиотек. Это 20 тыс. сотрудников и 5 млн пользователей. Потенциал сети огромен, — подчеркнул в завершение М. Шепель.

С точки зрения заместителя директора по развитию и проектной деятельности Интеллектуального центра — научной библиотеки Северного (Арктического) федерального университета Светланы ТЮКИНОЙ, важно заявить о том, что библиотека должна встраиваться в трансформацию основных, дополнительных и сквозных процессов университета.

— На сегодняшний день в программах «Приоритета 2030» практически нигде не упоминается библиотека. В лучшем случае о ней говорят эксперты на библиотечных мероприятиях. Здесь важно понимание не только того, как мы выстраиваем сопровождение ДПО, но и того, как библиотека включается в реализацию образовательного процесса в принципе. Министр образования и науки РФ В. Фальков говорит, что «Приоритет 2030» — это трансформация науки, образования и инноваций. Необходимо обсуждать целевую модель вузовской библиотеки, встроенной в образовательное сообщество. По моему убеждению, эту дискуссию следует вести на образовательных форумах, а наша позиция должна быть заявлена в профессиональном педагогическом сообществе. Необходимо сместить акценты.

КЛЮЧЕВЫЕ ДОКУМЕНТЫ

Каким образом можно доказать всем, что библиотека в вузе нужна, а университет ответственен за её развитие? В ст. 18 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» говорится, что библиотека в вузе должна существовать. Но к сожалению, за последнее десятилетие некоторые ректоры пришли к выводу, что эта структура не обязательна, ведь информации достаточно в Интернете. Часть библиотек были перекомпонованы, переименованы, «чистых» библиотек осталось не так много. Это музейные, издательские и библиотечные комплексы, иные конгломерации. Университетская библиотека как саморазвивающийся в последние 30 лет сегмент должна стать заметной, в том числе и для наших учредителей, т.е. ведомств, убеждена Натела КВЕЛИДЗЕ-КУЗНЕЦОВА, директор Фундаментальной библиотеки Российского государственного педагогического университета (РГПУ) им. А.И. Герцена, исполнительный директор Ассоциации производителей и пользователей образовательных электронных ресурсов (АППОЭР).

— Есть перечень регламентирующих работу вузовских библиотек документов, который нам хотелось бы переосмыслить. Во многих вузах они существуют сами по себе, в своей интерпретации. Нам бы хотелось их узаконить на федеральном уровне. Это, во-первых, примерное положение о библиотеке вуза, и здесь имеются в виду именно библиотеки, а не те коллаборации, которые возникли в последние годы. Конечно, ректоры вольны реорганизовывать свои структуры. Но основой информационного центра вуза должна быть библиотека. Второй важный документ — положение об отделах библиотеки, которое определяет и примерную структуру штатного расписания. Мы уже забыли о том, что существовала категорийность и в зависимости от объёма фонда и числа читателей было четыре категории библиотек. Эти категории, кстати, никто не отменял. Следующий документ — положение о фондах, которые за последние 30 лет существенно изменились. Объём электронных ресурсов сегодня превышает объём печатных, в ряде случаев во много раз. Как и кто должен им заниматься? Новых штатных единиц на эту работу не предусматривается.

Типовые нормы труда нашим учредителем не разработаны, но они созданы Минкультуры России. В РГПУ им. А.И. Герцена эти нормы применяются, и отчёты библиотекарей включают те процессы, которые выполняются в течение рабочего дня, месяца, года и т.д. Таким образом, доказательство того, что библиотекари много работают, уходит из эмоциональной плоскости в цифровую.

Немаловажный документ — примерные правила пользования библиотекой; он также нуждается в переработке в соответствии с современными требованиями.

Заключительный момент — основные показатели деятельности библиотеки. Наша рабочая группа провела анализ действующих и утративших силу документов, обзор и анализ отчётности вузовских библиотек, анализ статистики. Здесь большим подспорьем стала статистика использования электронных ресурсов, разработанная АППОЭР. Она нацелена не только на вузовскую отчётность, но и на регламентацию статистических показателей электронно-библиотечных систем (ЭБС). Если все вузы станут требовать в своём техническом задании представления такой статистики на платформах ЭБС, которая станет основой статистики библиотеки вуза, то у нас исчезнут проблемы, прежде всего в понимании терминологии. Работа только началась, и мы приглашаем всех заинтересованных коллег в ней участвовать.

Перечень основных показателей деятельности библиотеки, который мы выявили, составляет 14 разделов на 44 страницах. Были разные предложения: и сократить число показателей, и создать расширенную версию. На мой взгляд, мы должны показать всем нашу работу, продемонстрировать учредителю деятельность такого важного структурного подразделения, как библиотека. Безусловно, руководство библиотеки должно войти в управленческую команду вуза. Но как это сделать? Только доказав, что мы работаем, в том числе и при помощи статистики. Есть предложение создать два вида отчётности: краткий, который будет использоваться ежегодно, и расширенный — раз в три/пять лет. Необходимо продолжать вести работы по исследованию деятельности вузовских библиотек.

М. Шепель прокомментировал:

— Напомню, к какому результату мы должны прийти. Это формирование технического задания на проведение конкретных видов работ, а именно подготовка ключевых показателей нашей отрасли, т.е. своего рода интерактивный дашборд, на основе которого станет приниматься решение о выделении финансирования для основных направлений. Исходя из него будет выстроен перечень нормативных документов, в том числе штатное расписание. Сегодня мы находимся на этапе формирования техзадания для создания такого управленческого инструмента.

Елена ПРОХОРОВА, заведующая отделом координации и развития информационно-библиотечной деятельности Библиотечно-информационного комплекса Финансового университета при Правительстве РФ, привела следующий пример:

— Сотрудники библиотеки провели для студентов 160 занятий по электронным ресурсам длительностью 45 минут каждое. Были организованы 80 вебинаров для преподавателей. Подготовлены методические материалы о том, как работать с э-ресурсами. В итоге число посещений цифровых ресурсов достигло 1,5 млн, а количество просмотров — 2,5 млн. Но такие цифры нигде не задействованы, они имеют исключительно справочный характер. Есть предложение включить их в статистическую отчётность, чтобы показать деятельность библиотеки.

Н. Квелидзе-Кузнецова подчеркнула, что в новом перечне такие показатели присутствуют.

— Перезагрузка как раз и означает, что мы расширяем показатели. Сейчас мониторинги строятся на прежней отчётности, в которой новых видов деятельности официально не существует. Мы отчитываемся по тем формам, что существовали 30 лет назад. Это тоже подвигло нас к тому, чтобы пересмотреть регламентирующие документы.

ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ РЕСУРС

Один из важнейших показателей — кадровый состав библиотек. Этот вопрос становится актуальным каждый раз, когда проводится оптимизация: нужно доказывать, что библиотека работает эффективно при имеющемся штате. На вопросе о персонале подробно остановилась директор Научно-технической библиотеки Томского политехнического университета (ТПУ) Ирина КОТОВА.

— В среднем по Западно-Сибирскому региону за четыре года штат библиотек уменьшился на 17%, или на 225 человек, а в некоторых библиотеках сокращение достигло 20% и более. В Томске общая численность сотрудников вузовских библиотек снизилась на 27 человек.

Конечно, все библиотеки разные. Кто-то делает акцент на социокультурной работе, кто-то — на сопровождении научно-исследовательской деятельности. Средняя нагрузка на одного библиотекаря с точки зрения числа читателей тоже различается. Например, в вузовских библиотеках Новокузнецка на одного сотрудника приходится порядка 400 читателей, в Томске — в два раза меньше. Можно оценить нагрузку с позиции обслуживания фондов, проведения мероприятий, числа выданных справок и т.д.

Очевидно, что за 30 лет и библиотеки, и библиотекари серьёзно изменились. Мы прошли этапы автоматизации, компьютеризации, информатизации. Сейчас идёт цифровая трансформация. Это означает, что вопросы, решаемые сотрудниками, тоже меняются. Однако образ библиотекаря, которого на самом деле можно представить в виде многорукого божества, на протяжении десятков лет в общественном сознании не меняется: это человек, что много читает и спокойно сидит за кафедрой. О нашем функционале мало кто знает.

Число сотрудников, имеющих специальное библиотечное образование, в среднем составляет 9%. Максимум сотрудников в одной библиотеке — 50 человек. Это тоже тема для обсуждения. Меняется наш функционал, и в штат библиотеки уже пришли представители других специальностей: ИТ, контент-менеджеры, тестологи, социологи и т.д. Кроме того, в библиотеках вузов недостаточно выпускников институтов и колледжей культуры. Возникает вопрос: насколько библиотеки заинтересованы в этих специалистах? Изменили ли вузы и колледжи культуры свои программы подготовки, включив туда современные направления работы библиотеки? Имеет ли кандидат на должность библиотекаря страничку в соцсетях, умеет ли он фотографировать, снимать видео, проводить мероприятия?

В 2021 г. было анонсировано исследование кадрового потенциала библиотек. В рабочую группу вошли представители научных библиотек ТГУ, ТПУ и Омского государственного университета путей сообщения. Были проанализированы исследования, которые проводились в России и за рубежом, как в вузовских библиотеках, так и в муниципальных. В настоящее время идёт работа над созданием анкеты. На июнь — октябрь запланировано проведение исследования. В ноябре — декабре будет обрабатываться информация. В числе ожидаемых к маю 2023 г. результатов: общая характеристика кадрового состава (численность, структура, квалификация, навыки, компетенции); анализ потребностей библиотек в специалистах библиотечных и непрофильных профессий; анализ рисков; рекомендации по созданию/модернизации программ подготовки и по условиям сохранения и развития персонала.

Н. Квелидзе-Кузнецова отметила, что библиотечная отрасль в принципе на подъёме и только вузовские библиотеки обделены вниманием.

— Честно говоря, вузы культуры готовят библиотекарей, но они к нам не идут: разрыв в заработной плате колоссальный. Однако Единый квалификационный справочник диктует нам требование принять специалиста с библиотечным, педагогическим, искусствоведческим образованием. А если он из другой сферы, то принимается на самую нижнюю ставку (в нашем случае — 22 тыс. рублей). Мы от специалиста требуем очень много, а платим ему очень мало. Повышать доход высококвалифицированных библиотекарей можно только премированием, для чего руководство вуза требует доказательств. При его смене приходится доказывать значимость сотрудника заново. Чтобы работа вузовской библиотеки стала видна, нужно проводить исследования этой работы и демонстрировать их результаты, для начала — учредителю. Кроме того, необходима аттестация кадров, которая должна периодически показывать, что сотрудник заслуженно получает свой оклад и надбавку к нему.

М. Шепель продолжил:

— Проблема разрыва в доходах сегодня ключевая. Однако нормативно их выровнять очень сложно. Если сделать одинаковой зарплату вузовского библиотекаря и сотрудника публичной библиотеки, то библиотекарь в университете будет получать больше, чем доцент, что по внутренним нормативам, по прямому штатному расписанию невозможно. Когда мы картируем те компетенции, которыми обладает библиотека, то поймём, какие функции останутся под базовым финансированием, а какие нужно будет привязывать к различным премиям и другим источникам: подключению к НИР, грантам и проектам. Сегодня даже при относительно большом бюджете на исследовательскую деятельность библиотекаря в неё не всегда можно включить: он не имеет учёной степени. Результатом исследования должны стать конструктивные предложения о том, как выйти из этой ситуации.

С. Тюкина предложила составить профиль библиотекаря, его компетентностную модель. С точки зрения эксперта, полезно добавить такой аспект, как потенциальная профориентация, проанализировать, в каких вузах есть кейсы по привлечению молодых сотрудников из числа магистрантов.

— Что касается научных должностей, то нужно ставить вопрос о том, что в библиотеке должны работать младшие научные сотрудники, инженеры, менеджеры. Тогда вообще не возникнет проблемы, как забрать ИТ-специалиста из информационного управления в библиотеку: он просто переходит с той же зарплатой. Младшему научному сотруднику или инженеру степень не нужна, но они могут принимать участие в исследованиях.

М. Шепель подчеркнул: важно вернуть научность библиотечной работе в вузе. На сегодняшний день нет такой сферы научного исследования, в которую можно включить библиотекаря на позиции младшего научного сотрудника. Комплексное движение в этом направлении намечено, и необходимо синхронизировать усилия.

БИБЛИОТЕКА КАК ЦЕНТР ИНФОРМАЦИОННЫХ КОМПЕТЕНЦИЙ

Университетские библиотеки призваны сопровождать учебный и научно-исследовательский процессы. Серьёзный вопрос заключается в обеспечении информированности о деятельности библиотеки студентов, преподавателей и сотрудников вузов. Кто должен проводить занятия по информационной компетентности, как они должны проходить?

Рабочая группа, созданная в Омском государственном техническом университете (ОмГТУ), провела соответствующее исследование. Его результаты представила Инна ОЛЬГИНА, директор Научной библиотеки ОмГТУ.

Цель заключалась в разработке примерных программ по формированию информационной компетентности на основании полученных результатов.

На первом этапе, в 2019 г., был проведён опрос по организации и содержанию обучения основам информационной культуры в библиотеках вузов г. Омска. Результаты продемонстрировали нерегулярность занятий, отсутствие утверждённых программ учебного курса. Также выяснилось, что библиотеки формируют программы занятий самостоятельно, не анализируя имеющийся опыт.

В 2020 г. стартовал проект по анализу информации на сайтах библиотек вузов. Были выбраны пять групп университетов: федеральные, национальные исследовательские, опорные, педагогические и аграрные. Всего исследовали 160 сайтов. На основании полученных данных был сделан вывод о том, что формирование информационной компетентности — это закрытый внутренний процесс, недостаточно представленный на сайтах библиотек. Как показал анализ, 81% респондентов отметил отсутствие на сайтах библиотек информации о данном виде деятельности. Кроме того, наблюдается недостаточность информационных компетенций у библиотекарей, отсутствие интерактивных образовательных материалов.

Основной вызов — это внутренние ограничения вуза, в том числе отсутствие программ по информационной компетентности, исключение библиотеки из процесса преподавания информационных дисциплин. 35% библиотек сталкиваются с препятствиями со стороны администрации вузов и факультетов начиная с процесса подготовки рабочей программы дисциплины, как самостоятельной, так и включённой в виде модуля в другие курсы. В частности, отсутствует достаточное количество часов и понимание важности данных занятий. Возникают вопросы с оплатой труда преподавателей.

Полученные в ходе исследования данные позволяют утверждать, что информационная компетентность не входит в число наиболее востребованных навыков в высшем образовании, несмотря на то что в текущих условиях информационная грамотность и гигиена приобретают статус навыков, необходимых для выстраивания индивидуальных образовательных траекторий.

В 2021 г. было запущено всероссийское исследование «Формирование информационной компетентности обучающихся в цифровой среде». Программу исследования разослали в 488 вузов. Респондентами стали 250 библиотек из 75 регионов (35% генеральной совокупности).

Как показал анализ, 86% респондентов осуществляют деятельность по развитию информационной компетентности. Это происходит в рамках расписания занятий вуза (41%). 31% библиотек формирует собственное расписание, а 33% проводят занятия по запросам кафедр. Некоторые библиотеки отметили, что занятия ими были полностью прекращены из-за пандемии или переданы другим подразделениям университета.

Как правило, курс рассчитан на 24 часа (62% программ). Теоретический блок занимает от 38 до 49%. При этом респонденты указывали по 6–10 тем, хотя такое разнообразие вопросов невозможно освоить в столь короткий срок.

Что касается основных целей обучения, то респонденты называли компетенции по работе с различными ресурсами и знакомство с библиотекой. В то же время акцент делается на ресурсах по поиску информации, а умение критически оценивать качество и полезность контента находится в приоритете только у половины опрошенных.

Большая часть занятий проводится на первых курсах бакалавриата и специалитета, чтобы как можно раньше привлечь пользователей в библиотеку. Занятия в магистратуре и аспирантуре также проводятся на первых курсах.

Одной из задач исследования стал отбор лучших практик преподавания информационной культуры и разработки образовательных программ. Были подготовлены примерные модули с адаптацией программ к конкретной аудитории:

• «Я — искатель» (первый-второй курсы бакалавриата/специалитета);
• «Я — исследователь» (третий — пятый курсы бакалавриата/специалитета);
• «Я — учёный» (первый курс магистратуры/аспирантуры).

Тему прокомментировала Светлана МОРОЗОВА, заместитель директора Фундаментальной библиотеки РГПУ им. А.И. Герцена.

— Безусловно, необходимо дифференцировать образовательную деятельность вузовской библиотеки в зависимости от уровня готовности студентов, пользователей, от их актуального запроса в данный момент. Формировать рабочую программу дисциплины на десятки часов для первого курса бакалавриата только силами библиотеки, на мой взгляд, неэффективно. В этот момент библиотеке целесообразно встроиться с несколькими (возможно, не более двух — четырёх) академическими часами в разработанную программу развития информационной грамотности, введения в специальность или схожую с ними. На первом курсе бакалавриата важно обеспечить знакомство с инструментами, сервисами и ключевым образовательным контентом, предоставляемым вузовской библиотекой. Глубокое погружение первокурсника в библиографические премудрости может произвести обратный эффект: библиотека — это недружественно, сложно и непонятно зачем мне сейчас. А вот на уровне первого курса магистратуры, а лучше первого семестра второго курса или на уровне подготовки будущими бакалаврами выпускной квалификационной работы, и уж тем более при обучении в аспирантуре, целесообразно разработать собственные программы дисциплин, включающие те элементы информационной грамотности, в которых библиотека компетентна, а подчас и эксклюзивна. Повторю: не стоит во всех случаях гнаться за часами и разработкой программ. Разработка программ дисциплин — процесс сложный, требующий соблюдения целого ряда формальных критериев. Важно, что программа требует ежегодной актуализации, и это не навязанная обязанность, а в случае с современной вузовской библиотекой — просто необходимость. А часы, затрачиваемые на неэффективное и несвоевременное преподавание, можно расходовать на разработку новых сервисов, на развитие уже внедрённых, на обновление контента сайта, на создание качественных страниц библиотеки в социальных медиа, на разработку и интеграцию баз данных с уникальной именно для этой библиотеки информацией и, конечно, на совершенствование компетенций сотрудников библиотеки и их саморазвитие. Всё это, в комплексе, не менее важно и полезно для нашего пользователя, чем часы, проведённые в аудитории.

Свою точку зрения высказал директор по развитию в России и СНГ компании Ebsco Андрей СОКОЛОВ:

— Мне кажется, роль преподавателя здесь очень велика, как и роль библиотекаря. Но как поставщики информации мы тоже проводим обучающие занятия, и, когда ресурс предоставляется в тестовый доступ, можно привлекать к обучению информационной грамотности поставщиков, особенно если проекты узкоспециализированные.

Дискуссию завершил М. Шепель:

— У нас есть запрос профильного министерства: разработать модельный стандарт данного курса, который могли бы использовать все университеты, с профессионально составленным инвариантным онлайн-модулем. Университет будет сам решать, в какую программу его встраивать, возможно, и в отдельный курс по информационной культуре. Вместе с тем необходимо предусмотреть методические рекомендации к внутрибиблиотечному курсу. Мой принципиальный тезис: целиком этот конструктор никто, кроме профессионального сообщества, собрать не сумеет.

Второй запрос — из федерального проекта «Содействие занятости». Сегодня на рынке труда, в том числе корпоративном, есть спрос на специалистов по работе с информационными ресурсами. Это касается организаций и предприятий, которые ведут научно- исследовательские и опытно-конструкторские работы, занимаются импортозамещающими технологиями и т.д. Те компетенции, которые мы развиваем у студентов, проявляют прикладной характер на рынке труда. Формирование таких навыков — важная задача для вузовских библиотек.

Опубликовано в номере июль-август 2022