В последние годы важным трендом в повестке дня стало обсуждение экономики будущего, перспектив развития креативных индустрий и реализации экономического потенциала творческого сообщества. Понимая возможности и проблематику, в сентябре 2021 г. Правительство РФ утвердило Концепцию развития творческих (креативных) индустрий и механизмов осуществления их государственной поддержки в крупных и крупнейших городских агломерациях до 2030 года. На данный момент обсуждается План мероприятий по её реализации в 2022–2024 гг.

Книжное сообщество присоединилось к подготовке этого документа, разрабатывая системные подходы к решению отраслевых задач по стимулированию развития креативной инфраструктуры (книжных магазинов, клубов, фестивалей, ярмарок и пр.), созданию креативных кластеров (литературных резиденций, авторских школ и писательских мастерских); профессиональному и дополнительному образованию; формированию механизмов эффективной системы защиты интеллектуальной собственности, налоговым льготам и привлечению инвестиций.

Однако в процессе согласования Плана отрасль столкнулась с концептуальными проблемами: возникли сложности с критериями отнесения организаций к креативным, с восприятием книжных магазинов как видов культурной деятельности, инфраструктурой, антипиратскими инициативами. Более того, не ясен статус самого документа, который должны были утвердить ещё в марте.

В условиях санкций ситуация резко изменилась, и, к сожалению, книжная индустрия не получила почти никакой господдержки. В подобных условиях План мероприятий и меры, предусмотренные им, имеют ещё более серьёзное значение для отрасли.

Тему прокомментировал Сергей МАТВЕЕВ, президент Федерации интеллектуальной собственности, заместитель председателя Комитета Российского союза промышленников и предпринимателей по интеллектуальной собственности и креативным индустриям:

— На мой взгляд, ответственное за План мероприятий по поддержке креативных индустрий ведомство — Министерство культуры РФ — эту историю просто провалило. Каким бы он ни был, дорога ложка к обеду. Креативная экономика и была до решения Правительства РФ о её поддержке, и будет существовать после. Но наличие документа демонстрирует определённый приоритет у государства — развивать креативные индустрии. В Концепции есть очень важный раздел — перечень барьеров: что, собственно, мешает развитию креативной экономики. Логика простая: все индустрии разные, но у них есть общее — они базируются на результатах творческого труда, который затем используют в форме интеллектуальной собственности (ИС). Исходя из этой логики обычная экономика (сырьевая, производственная) или произрастает из креативной, или противостоит ей.

Если в креативных индустриях главные инвестиции — в творческий труд, то необходимо сделать его оплату более выгодной. Самый простой шаг — снизить тарифы социального страхования. Но единственный министр, который позаботился об этом, — Максут Шадаев (Министр цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ. — Примеч. ред.). Для ИТ-отрасли, которая создаёт софт, 7% — это справедливо. Промышленность использует труд человека и природные ресурсы, а в креативных индустриях всё содержится в голове программиста, инженера, проектировщика. Пониженной налоговой ставкой государство показало, что хочет развивать этот экономический ресурс. В ИТ отменили НДС на всю цепочку сделок, а книжная отрасль осталась в стороне, хотя эксперты говорят об этом уже не первый год. В производственной экономике логичнее распределять налоговую нагрузку шаг за шагом. Спилил дерево — появилась прибавочная стоимость, заплатил с этого НДС. Сделали доски — заплатили ещё. Из досок сколотили скворечник — заплатили снова. А для креативных индустрий всё иначе: пока осуществляется оборот прав на использование результатов творческой деятельности, ни о какой прибавочной стоимости говорить нельзя. Она появляется в точке совершения сделки.

За девять месяцев, прошедших с того момента, как Правительство РФ обозначило специфику и проблематику креативных индустрий, не сделано никаких институциональных шагов. С точки зрения старта Администрация Президента РФ предприняла ряд действий, в частности появился Фонд культурных инициатив. Но после финансирования в виде грантов появляется ИС, которая должна коммерциализироваться, а в этой части движений никаких.

На мой взгляд, мы проигрываем во времени. У нас нет двух или трёх лет, чтобы в межведомственной битве снимать эти барьеры. Сейчас есть окно возможностей, но, если мы затянем, это будет прыжок в яму для креативных индустрий. Они базируются на ИС, которая может утечь и быть вовлечена в экономику любой юрисдикции. Россия имеет риск проиграть как комфортная юрисдикция. Важно принять решения в считанные месяцы, и это не должны быть точечные решения. Мы конкурируем юрисдикциями, и в условиях, когда мир меняется, обеспечить конкурентность российской территории для креативных индустрий, для ИС, для инвестиций в эти виды продукции просто необходимо.

Тему продолжил Борис КУЗНЕЦОВ, генеральный директор издательства «Росмэн», руководитель рабочей группы «Новые медиа» Агентства креативных индустрий:

— У нас сейчас есть возможность включиться во что-то большое и важное, только, как выясняется, мы пока не можем купить входной билет. Ознакомились с критериями вхождения в субъекты креативных индустрий в прошлом году, и первой реакцией было: спасибо, надо уходить. Два основных критерия довольно жёсткие. Отношение формируемых нематериальных активов к объёму расходов должно быть не менее 50%. И размер выручки от распоряжения правами на результаты интеллектуальной деятельности от общего её объёма — 50% или выше.

Конечно, источник книжной отрасли — ИС, нематериальные активы. Но мы их реализуем и формируем денежный поток через материальные активы. Каким образом можно посчитать стоимость нематериальных активов в выручке издательства и соотнести их с расходами на персонал? Второй момент: что такое стоимость нематериальных активов? Конечно, можно оценить пакет прав на изображения, на текст, но это вещи динамические.

По совокупности таких критериев на данной территории находимся совершенно неправомерно. По формальным признакам мы не креативная индустрия. Но документ ещё не принят, и есть возможность разобраться.

Какие могут быть альтернативы? Формальными критериями отнесения к креативной индустрии могут быть коды ОКВЭД. Очевидно, что и здесь есть свои нюансы. Коды ОКВЭД, относящиеся к издательской деятельности, могут оказаться закреплены за самыми разными юрлицами, но пока это единственная точка опоры. На основании ОКВЭД мы можем входить в какие-то программы, пользоваться мерами поддержки. Каким-то образом придётся отсекать компании, которые имеют издательский ОКВЭД, но не являются производителями интеллектуального контента. Но гораздо сложнее придумать, как вписаться в требование 50% и более по нематериальным активам. Сейчас необходимо договориться, по какому признаку мы будем отнесены к креативным индустриям.

Позицию прокомментировал С. Матвеев:

— Инвестиции в создание ИС — критерий правильный. Но в разных индустриях неодинаковый порог. Если говорить о книгах, то там вложения в нематериальную часть (приобретение прав, иллюстрирование, макетирование) — 10–15%. В музыке инвестиции в ИС — 50% и более, в софте достигают 60–70%, как и в анимации. А кинопроизводство от анимации отстаёт, потому что там натурные съёмки, декорации, костюмы. Получается, что критерий одинаков, только у каждой индустрии есть свой предел. Самое сложное — индустрия моды, у которой два порога. Если это авторская мода, инвестиции в нематериальные активы достаточно высоки. А в случае масс-маркета получаются те же 10%, что и у книжной отрасли.

На данный момент от единого норматива в 50% уже отказались. Для каждой индустрии необходимо установить свой отраслевой порог.

При этом возможность использовать тот или иной критерий тоже очень важна, потому что в креативных отраслях присутствует цикличность. Сначала издатель или киностудия вкладывают деньги и время в создание продукта, и несколько лет инвестиции растут. А затем вложения прекращаются, зато вступает в силу критерий выручки. Это неплохие инструменты, и нужно их использовать так, чтобы эффективно встроиться в процесс.

Какой смысл, даже не имея Плана мероприятий, загонять себя в эти рамки? Возможно, пока имеет смысл говорить об ОКВЭД? По мнению С. Матвеева, ОКВЭД — путь в никуда.

— Эти коды работали в конце XX столетия — начале двадцать первого. Код ОКВЭД изначально инструмент статистического наблюдения. Но как только его начинают использовать как управленческий механизм, получается путаница. Например, ОКВЭД, связанный с музыкой. Есть студия звукозаписи, креативная компания и платформа, распространяющая контент. Но этими же кодами пользуются организации, которые сдают оборудование в аренду. Справедливо ли для них делать 7%-ный налог на зарплату?

В современном мире степень креативизации индустрий и кроссдисциплинарности растёт. И система статистического измерения перестаёт работать как управленческий механизм. Как только мы привяжемся в ОКВЭД, начнутся проверки: действительно ли это ваш основной вид деятельности?

Б. Кузнецов дополнил:

— Очевидно, что критерии пока не проработаны. ОКВЭД — вещь несовершенная, и правильно, что порог планируется устанавливать индивидуально для каждой отрасли. Но с чем мы столкнёмся с точки зрения бизнеса? Каким образом издатели будут готовить документацию и обосновывать стоимость нематериальных активов? Зная, как бизнес отчитывается перед государством, это можно сравнить с налоговой отчётностью. Для того чтобы этот закон продвигать, следует проработать критерии входа. Возможно, ОКВЭД имеет смысл рассматривать как первичную отсечку?

С точки зрения С. Матвеева, необходимо упростить процесс, чтобы на компании не было дополнительной технической нагрузки.

— Чиновники считают, что большинство креативных компаний — малые и средние предприятия (МСП), но что делать с холдингом «Газпром Медиа»? Он не креативная компания? У кого-то есть возможность вести учёт этих затрат, у кого-то — нет. Необходимо всё автоматизировать, оцифровать и сделать так, чтобы критерии были прозрачны и не требовали дополнительных трансакционных издержек. Это даст компаниям возможность, не глядя на виды деятельности, использовать общий критерий: вы либо создаёте ИС, либо зарабатываете на ней.

Не менее серьёзная проблема — инфраструктура. Что касается книжной отрасли, сколько бы мы ни говорили о цифровизации, онлайн-продажах, до 70% оборота составляют традиционные магазины. На данный момент ни магазины, ни библиотеки не отнесены к культурной инфраструктуре и не являются субъектами креативных индустрий. К дискуссии подключилась Елена АБРАМОВА, руководитель отдела общественных связей и социальных проектов федеральной сети книжных магазинов «Читай-город»:

— Книгу относят к креативным индустриям с точки зрения того, что это интеллектуальный продукт, работа огромного числа людей: авторов, издателей, иллюстраторов, полиграфистов. Но природа книги двойственная: это ещё и товар, материальный объект. Книга сама себя не продаст. Невозможно себе представить, что книга и книжные магазины могут быть разделены. Для всех это абсолютно синергетические понятия. Совершенно непонятно, как можно относить к креативным индустриям книгу и не относить книжный ритейл. Ни для кого не секрет, что книжные магазины давно перестали быть точками продаж. С одной стороны, магазин — это субъект рыночной экономики, а с другой — пространство коммуникации между книгами, читателями и авторами. Если сегодня оценить деятельность любого книжного магазина, то там активная жизнь: огромное количество мероприятий, встречи с писателями, образовательные проекты, лектории, благотворительные акции, детские программы. Это тоже интеллектуальная деятельность. Все, кто работает с книгами, знают, что это низкомаржинальный бизнес. Коллеги прикладывают невероятные усилия, для того чтобы книжные магазины существовали. Но многие, особенно независимые, стоят перед выбором: или зарабатывать, или нести культурную миссию. Такого не должно быть: это противоестественный вопрос для тех, кто занят в книжном бизнесе.

Включение магазинов в экосистему творческого бизнеса позволит существенно повысить эффективность отраслевого ритейла. Во всём мире книжная розница является главным каналом реализации книг. Для нас очевидно, что магазины должны быть отнесены к креативным индустриям. Набор критериев сложный, но это возможно.

С. Матвеев пояснил: есть субъекты креативного предпринимательства и к ним относятся критерии ИС. И есть индустрия: это полный цикл от создания креативного продукта и до доведения его до потребителя.

— Книжные магазины, на мой взгляд, это не креативное предпринимательство, потому что они не инвестируют в ИС, не распоряжаются результатами, а получают товар, чтобы довести его до потребителя. Но это неотъемлемая часть креативной индустрии. Без книжного магазина отрасли не существует. Креативное предпринимательство — это ядро. Если люди не будут инвестировать в ИС и распоряжаться ей, не станет целой отрасли. Но всё остальное: магазины, платформы распространения контента — тоже очень важно. Сокращение налогов — это про предпринимателей. Но, говоря о мерах поддержки, мы должны проектировать весь спектр продвижения продукта.

Говорить о креативной индустрии без защиты ИС не приходится. К разговору присоединился член правления Ассоциации по защите прав в Интернете Максим РЯБЫКО:

— На мой взгляд, сейчас очень важное время для консолидации. Повестка креативных индустрий позволяет связать несколько элементов, которые до этого существовали по отдельности. Мы пытались понять: книжное дело — больше про ИТ, про образование или про культуру. В попытке привлечь внимание ведомств, получить поддержку мы ничего не добились. Но есть связующее звено в виде творчества, которое позволит сказать о том, что мы объединяем все эти отрасли, и соединить форму с содержанием. Мы работаем на общую креативную экономику, у нас общий инфраструктурный подход, единые механизмы учёта прав, их защиты.

Необходимо говорить об упрощении этих процедур и унификации их с учётом особенностей отраслей. Крайне необходима оперативность в реализации тех или иных мер. Это мы остро чувствуем на примере киноиндустрии: выходит новинка, важен оперативный механизм защиты — блокировка поисковой выдачи, подтверждение прав и т.д.

Если говорить о субъектах МСП, то у них возникает множество других проблем. Никто не понимает, чем они владеют, как могут подтвердить свои права. У крупного бизнеса таких вопросов нет. Стоят знаки копирайта, продукт известен. Задача даже не в том, чтобы подтвердить права: здесь следует обеспечить их ускоренную защиту.

С 2011 г. остро встал вопрос о поисковой выдаче. Google внедрил упрощённый механизм удаления ссылок, но издатели до сих пор его не получили. Появилось много других инструментов: блокировка сайтов, потом — «зеркал», но тема поисковой выдачи обсуждается до сих пор, хотя она необходима всем индустриям.

Неоднократно поднимался вопрос чёрных и белых списков. Для государства это система «свой —чужой», что проще, чем собирать документы, ссылки и т.д. На каждой площадке индустрии пытаются точечно что-то обсудить, а воз и ныне там. Министерство цифрового развития РФ это видит в одном разрезе, Минобрнауки России —в другом, Минкультуры России —в третьем. Нас все понимают, но мер поддержки мы не ощущаем. Возможно, пришло время всем креативным индустриям объединиться, показать себя как экономика в целом, говорить не только о выпадающих доходах, но и о возможных доходах в будущем, которые сгенерирует эта деятельность.

Считаю, что пришло время на системном уровне обсудить весь спектр механизмов защиты оценки прав, залога в качестве способа получения кредитов, обеспечения защиты. Здесь важно консолидированную позицию занять всем индустриям в целом. Креативная экономика сама выберет, каким механизмом ей пользоваться максимально эффективно.

Сейчас участники индустрии обсуждают тему продления действия Антипиратского меморандума, поскольку законопроект Боярского не принят. «Яндекс», безусловно, против, потому что позиционировал меморандум как временный механизм, а сейчас получается, что ничто так не постоянно, как временное. Они больше за унификацию норм, но с ней тоже возникают вопросы.

С. Матвеев добавил, что уже зарегистрирована и начала функционировать общероссийская общественно-государственная организация «Российский центр оборота прав на результаты творческой деятельности».

—Первое решение было принято по представительствам в 47 субъектам РФ. В числе основных направлений работы центра —противодействие распространению контрафакта на товарных рынках: это острая тема для моды и промышленного дизайна. Второе направление — противодействие нарушению прав в сети Интернет. Считаю, что законопроект Боярского необходимо продвигать, хотя он имеет серьёзные юридические шероховатости, когда в досудебном режиме принимается решение о выдаче, но на площадке центра его доработают. Третий блок— совершенствование судебной системы. Часть вопросов о нарушении прав относится к общей юрисдикции, часть — к арбитражной практике. Есть предложение централизовать экономические споры по интеллектуальным правам в арбитраже, который замыкается на профильный кассационный суд.

У книжной отрасли есть ведомственные особенности. Дело в том, что книгоиздание относится к Минцифры России, библиотеки —к Минкультуры, Минобрнауки и Минпросвещения России, книжные магазины —к Минпромторгу России... Межведомственного взаимодействия почти нет. На полях Российской креативной недели возникла идея создать межведомственный регулятор, проектный офис по креативным индустриям.

С. Матвеев поддержал эту инициативу:

—Нынешняя государственная система не может являться базисом развития креативных индустрий. Сложившаяся система управления отраслевая, а креативная индустрия пронизывает всю классическую структуру. Общее у них то, что они базируются на правах ИС, которую нужно защищать. Отраслевая структура не работает: у семи нянек дитя без глазу. Вторая проблема —разные уровни вертикального госуправления. Креативная экономика развивается в регионах, инфраструктура и поддержка бизнеса —в субъектах РФ, а финансовая политика и права ИС —исключительные полномочия Федерации. Регион в области ИС ничего не может сделать. Поэтому решить вопрос способна только межведомственная структура, которая не должна быть органом государственной власти, скорее коллаборацией региональной и федеральной властей, а также самих участников рынка. Единственная форма в российском законодательстве для этого —общественно-государственное объединение. В области ИС такое решение есть.

Дискуссию завершил М. Рябыко:

—Межотраслевые площадки —важный механизм, чтобы сблизить точки зрения. Наш опыт взаимодействия с госорганами показывает, что по отдельности в кабинетах общего представления не возникает. Они рассматривают только свои сегменты в отрыве от экономики в целом. Площадку, которая позволит двигаться быстрее, нужно создавать, потому что окно возможностей закрывается.

Запись дискуссии на сайте https://creativityweek.ru/event/2247 .

Продолжение

Опубликовано в номере сентябрь 2022