От пиратов до сирот: спектр идей и решений

Стремительное развитие технологий, формирование единого информационного пространства, расширение электронного сегмента, современные способы издания и использования книг формируют новый правовой ландшафт. Однако на практике складываются парадоксальные ситуации: законодательство устаревает и не соответствует действительности, в отдельных случаях законы принимаются без учёта мнения отраслевого сообщества и способны нанести ей вред, немало документов требует разъяснений и многочисленных консультаций по их исполнению.

copyrighthСерьёзное значение для отрасли имело создание экспертной группы при Российском книжном союзе (РКС) по аудиту законодательных инициатив и подготовке предложений по развитию сферы книгоиздания, книгораспространения, креативных индустрий в России. На данный момент рассматриваются антипиратские инициативы, предложения по урегулированию вопросов, связанных с истечением срока охраны авторских прав, использованием сиротских и вышедших из продажи произведений, созданием и разработкой дорожной карты Национальной книжной платформы, модернизацией Национальной электронной библиотеки, трансформацией законодательства об обязательном экземпляре.

Данные темы стали предметом для обсуждения на отраслевой конференции «Антикризисные стратегии и нормативно-правовое регулирование книжного рынка», состоявшейся в рамках книжного фестиваля «Красная площадь».

ot-piratov-do-sirot-1

АНТИПИРАТСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ВНЕСУДЕБНЫЕ МЕРЫ ЗАЩИТЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В СЕТИ

По данным заместителя председателя Комитета по электронным ресурсам и цифровой трансформации книжного рынка РКС Максима РЯБЫКО, 15 июня в Государственную Думу был внесён законопроект «О внесении изменений в Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации"», закрепляющий положения Антипиратского меморандума и направленный на борьбу с нарушениями авторских и смежных прав в Сети. Согласно проекту, операторы поисковых систем по требованию правообладателей будут удалять нелегальный контент из поисковой выдачи в Интернете.

— К 2011 г. компания Google внедрила процедуру удаления ссылок из поисковой выдачи во внесудебном порядке, и издательское сообщество начало этим активно пользоваться. Сегодня доля пиратского контента в поисковой выдаче Google не превышает 5%. В отношении «Яндекса», к сожалению, мы такого механизма не получили. Более того, существует мнение о том, что поисковая выдача — это зеркало Интернета, что в нём должен находиться любой контент, который ищет пользователь, а поисковые ссылки не влияют на развитие пиратского рынка. Сегодня на основании наших исков и решений суда блокируется около 400 сайтов ежегодно, но в поисковой выдаче остаются 15–20% пиратских ссылок, при этом до 70% — ссылки на зеркала ранее заблокированных ресурсов. Таким образом, практика обращения в суд остаётся слабоэффективной. Кроме того, пираты активно пользуются системами, индексирующими зеркала, инструментами, позволяющими системным администраторам за две-три минуты «склеить» заблокированный сайт снова и фактически сразу начать его индексировать в поисковой выдаче. Был случай, когда в течение двух месяцев сайт успел создать и проиндексировать 65 зеркал, которые последовательно блокировались.

По мнению эксперта, оперативный механизм удаления ссылок из поисковой выдачи является эффективным инструментом, влияющим на поведение пользователей.

— Не секрет, что до 30% трафика приходится на веб, а в нём основным каналом является поисковая выдача. Для книжного рынка это принципиально важная позиция, она серьёзно влияет на уровень пиратского контента. По факту мы боремся не с пиратством как таковым, понимая, что оно всегда будет существовать, а за время, которое тратит пользователь, за его внимание, его деньги.

Разработка законопроекта оказалась очень непростой, отметил М. Рябыко.

— На площадке Роскомнадзора было много дискуссий, предлагались разные модели. Имела место борьба фундаментальных интересов. Книжная отрасль надеялась получить хотя бы какой-то инструмент оперативной блокировки, а киноиндустрия, которая его уже имела в виде Антипиратского меморандума, заключённого ещё в ноябре 2018 г., решала другие задачи: что делать с сайтами-«рецидивистами», чтобы они удалялись из поисковой выдачи во внесудебном порядке. Роскомнадзор и «Яндекс» придерживались позиции о том, что удаление из поисковой выдачи должно осуществляться только на основании решения суда. А правообладатели заявляли, что механизм должен быть более справедливым, поскольку процесс блокировки занимает много времени.

В нынешний вариант законопроекта включены следующие положения. Он распространяется на всех правообладателей по виду авторских и смежных прав без исключения. Появилось понятие «владелец информационной системы», т.е. места, куда собираются ссылки. Требования к такой системе будет определять Роскомнадзор, основываясь на опыте работы с Медиа-коммуникационным союзом. В течение шести часов с момента получения доступа к файлу пиратские ссылки должны удаляться. У владельцев сайтов будет возможность направить возражение, представить доказательства правомерности размещения ссылки. Также будет предложен так называемый демпфирующий механизм, который обеспечит отсутствие судебных споров и разбирательств. Ссылка удаляется из поисковой выдачи на шесть месяцев, затем её показ возобновляется. Если правообладатель видит, что сайт продолжает ему мешать, у него остаётся механизм блокировки, в том числе зеркал.

— Оперативный инструмент книгоиздателям необходим, особенно когда выходят новинки, идёт активное промо, вкладываются большие средства в продвижение, привлекается внимание читателей к книге. Считаю, что такой механизм позволит лучше контролировать бестселлеры в поисковой пиратской выдаче. Полагаю, что Государственная Дума уже в новом составе поддержит нашу инициативу.

Как отметил М. Рябыко, помимо внесённого законопроекта есть немало инициатив, косвенно направленных на борьбу с пиратством. В их числе вопросы, связанные с рекламой в Интернете, которые являются для пиратов основным источником дохода, с «приземлением» ИТ-компаний в России: иностранные компании с суточной аудиторией более 500 тыс. пользователей будут обязаны открывать в России филиал, представительство или уполномоченное юридическое лицо и т.д.

— Книжному сообществу очень важно следить за этим темами, включаться в обсуждения, изучать, какие преимущества можно получить. К сожалению, комплексного подхода ни у одного из ведомств пока нет: Минкультуры России, Минцифры России, Роскомнадзор действуют точечно, пытаясь решать отдельные задачи. Но уже хорошо, что инициативы реализуются, — подчеркнул эксперт.

Остаётся ли у книжников необходимость подключаться к Антипиратскому меморандуму в случае принятия соответствующего законопроекта?

— Закон в случае его принятия вступает в силу с 1 декабря. Для того чтобы он реально заработал, Роскомнадзор должен создать базу, проработать критерии. Фактически применять закон можно будет весной или осенью следующего года. Стоит ли на полгода продлевать Меморандум и включать в него книжников? Я пока не вижу способов убедить в этом «Яндекс» и других участников. Другое дело, что на данный момент книжное сообщество находится в тесном диалоге с «Яндексом», разрабатывая дорожную карту взаимодействия, и это касается не только законов. Надеюсь, она появится через два-три месяца.

Аудиосегмент — безусловный драйвер рынка, а каков сейчас правовой расклад в отношении учёта, контроля и легального использования аудиокниг? В чём заключаются угрозы и потенциал для традиционных аудиоиздателей? Есть ли отраслевые инициативы (законодательные и технологические) в отношении разработки легального механизма использования аудиоизданий? К дискуссии подключился президент ИД «Союз» Владимир ВОРОБЬЁВ.

— Рынок аудиокниг возник в России более 25 лет назад, и все эти годы мы активно боремся с пиратством: сначала на аудиокассетах, потом на CD, на дисках mp3, а сейчас — в Интернете. Но если раньше борьба была значительно упрощена тем, что законодательство чётко формулировало принципы борьбы с воровством уже готовых фонограмм, то на сегодняшний день оно серьёзно отстало. Новые платформы, системы подкастов существенно изменили рынок. Сейчас пиратство достигает огромных масштабов. И если раньше мы пытались обходить утечки контента лучших российских исполнителей для производства в Швеции или Турции, то сегодня бороться с Интернетом невозможно. Количество зеркал, ссылок, предлагаемого в Сети пиратского контента запредельно. Работа, которую ведёт каждое издательство в одиночку, чаще всего заключается в планомерной ежедневной чистке Интернета по запросам. Содержать штат сотрудников, способных на разных платформах мониторить контент, отправлять претензии и доводить дело до суда, очень затратно. Это может позволить себе лишь десятка крупнейших игроков. Все остальные это сделать не в состоянии, следствием чего является доминирование в нашем сегменте пиратской продукции.

Кроме того, за последние три года пиратский контент преобразился. Это не только воровство фонограмм, но и кражи авторского продукта, т.е. контента, созданного писателями. Пираты научились создавать аудиокниги самостоятельно — с помощью микростудий. При выходе литературного произведения буквально в тот же день оно появляется в Сети в исполнении «самочтецов». Это новая форма, не характерная для видеоконтента: кино снять на кухне или на даче невозможно. А вот исполнение литературного текста вполне доступно в бытовых условиях. Законодательство практически не отражает подобных изменений, а по факту возникает новый объект авторского права, и крайне сложно доказать, что это пиратство. Причём многие платформы поощряют подобную модель, позволяя зарабатывать производителям такого контента. В частности, на YouTube мы ежемесячно выявляем около 200 ссылок по пяти нашим топовым наименованиям. А у топ-5 производителей в каталоге от 1,5 до 3 тыс. наименований. Проверить весь каталог и организовать работу по защите своих прав — колоссальные временные затраты. И это если удаётся решить вопрос об удалении контента в досудебном порядке, что достаточно сложно.

Важно, что обсуждаемый законопроект учитывает аудиокнижную отрасль как таковую. Все эти годы нас относили то к музыкальной индустрии, то к какому-то фантомному производству, не считая аудиокниги произведениями культуры. Крайне необходимо, чтобы представители нашей отрасли были включены в состав рабочей группы и участвовали в работе над законопроектами. Мы находимся на стыке индустрий, и постоянное изменение пиратских тактик и стратегий знаем, как никто другой.

ot-piratov-do-sirot-2Что необходимо сделать, для того чтобы правообладатели не тратили огромного количества ресурсов, а законодательные инициативы полноценно заработали? Тему прокомментировал управляющий партнёр Semenov & Pevzner Роман ЛУКЬЯНОВ.

— Я убеждён в том, что пиратство в Сети на 100% не победить. Мы можем говорить исключительно о профилактических мерах: эффективных и не очень с учётом темпов цифровизации. В связи с этим новый законопроект вносит определённый позитив. Во-первых, его положения апробированы на практике. Фактически имеет место легализация отраслевого соглашения. Кроме того, это мировой стандарт. Так получилось, что в России поисковые системы оказались не в том статусе, в котором могли бы быть привлечены к ответственности. В США, Китае, Евросоюзе они признаются информационными посредниками и привлекаются к ответственности. Обсуждаемый законопроект — компромиссный вариант, позволяющий решать многие проблемы, при этом не являющийся слишком жёстким по отношению к поисковикам.

Другая серьёзная тема, которая до сих пор остаётся за кадром, — мобильный Интернет. Отечественное законодательство о блокировках, да и в принципе о защите интеллектуальной собственности в онлайне, направлено на работу в классическом вебе. К мобильным приложениям относился только один проект, принятый в конце прошлого года (поправки в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», которые позволили Мосгорсуду и Роскомнадзору требовать от разработчиков и магазинов-приложений удалять информацию, нарушающую авторские и смежные права). Он, по сути, является расширением классической модели блокировки. Законодательство должно трансформироваться в этом направлении, потому что скоро, для того чтобы получить доступ к контенту, уже не нужен будет браузер. Приложение напрямую обращается к серверу — и вот он, доступ. Как минимум необходимо экстраполировать механику постоянной блокировки зловредных ресурсов на мобильную среду.

Ещё один важный момент — необходимо пересмотреть на законодательном уровне критерии ответственности информационных посредников, по крайней мере отдельных их типов. Во всех развитых юрисдикциях критерий получения дохода от пиратской деятельности является основополагающим с точки зрения привлечения к ответственности. Если есть конкретный ресурс, претендующий на этот статус и получающий доход, значит следует его привлекать.

Разработка данного законопроекта — яркий пример сотрудничества отрасли в широком смысле слова или разных отраслей, связанных с цифровыми медиа, интернет-платформами, и государства, подчеркнул заместитель генерального директора по правовым вопросам Института развития Интернета Борис ЕДИДИН.

— В рамках документа вводится новая сущность — уполномоченная организация, которая собирает данные от правообладателей и передаёт их владельцу поисковой системы. Это говорит о том, что у нас фактически легализуется некая аутсорсинговая деятельность по оценке контента в сети Интернет. В данном случае мы говорим об оценке пиратского контента как основании для блокирования тех или иных сайтов как нарушителей авторских прав. Но соответствующие полномочия могут быть расширены, если уполномоченная организация получит право поиска информации, оценки других видов материалов, что, на наш взгляд, будет способствовать балансу интересов. Поисковые системы станут решать свои вопросы, те, кто разрабатывает сервисы и распространяет контент, — заниматься собственной деятельностью, и будут группы компаний, которые обеспечивают чистоту и безопасность сети Интернет, по крайней мере в российском сегменте.

Но есть и другие проблемы. Сегодня, когда мы ищем информацию в браузере или в приложении, анализируется огромный массив информации. Пиратам легко оказаться в топе выдачи, даже несмотря на то, что недавно соответствующий ресурс был исключён. Это говорит о том, что существуют алгоритмы, определяющие приоритетность поисковой выдачи и в целом предоставление информации на любой платформе. Имеются в виду сведения не только о контенте, но и о пользователе. Они агрегируются, и в конечном счёте в топ попадают те информационные ресурсы или площадки, которые более эффективно используют метаданные потребителя. Какая это информация, где она собирается — тайна за семью печатями, и сегодня вопросы алгоритмической выдачи никак не регулируются в законодательстве. В итоге конкурентное преимущество получает тот, кто аккумулирует данные. Издательства собирают их гораздо меньше, чем поисковые сервисы, платформы и экосистемы. В среднесрочной перспективе это может привести к замещению небольших интернет-магазинов и специализированных платформ соответствующими экосистемами. В дальнейшем на основе собранной информации можно предлагать пользователям тот контент, что им интересен, тем самым ограничивая доступ к информации, которая могла бы распространяться органически. Мне кажется, это определённая угроза, в том числе связанная с эффективностью таких систем, которые могут требовать повышенной комиссии за распространение контента, и это тоже фактор, создающий неконкурентные условия между легальным и дорогим контентом и пиратским, как правило ничего не стоящим.

Хотел бы обратить внимание ещё на одну инициативу — по приземлению ИТ-площадок. Она не связана напрямую с защитой пользователей и производителей от пиратов, но содержит много положений по привлечению к ответственности нарушителей. В закон включена норма об ограничении распространения рекламы. Следует проанализировать, насколько эффективно эти нормы будут работать и применять соответствующие санкции к ресурсам, которые распространяют пиратский контент.

Дискуссию завершил генеральный директор «ЭКСМО» Евгений КАПЬЁВ.

— Я бы хотел призвать издателей активнее включаться в антипиратскую деятельность. Работает Ассоциация по защите прав в Интернете, но она финансируется ограниченным кругом игроков. Если мы хотим эффективно отстаивать свои права, бороться с поисковыми системами и другими крупными игроками, то нам нужен серьёзный инструмент. Возможно, следует в рамках Ассоциации создать механизм финансирования за счёт взносов участников рынка. Это позволит гораздо быстрее решать вопросы.

ot-piratov-do-sirot-3

ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ ИНИЦИАТИВЫ И РЕФОРМА СИСТЕМЫ ОБЯЗАТЕЛЬНОГО ЭКЗЕМПЛЯРА

Дискуссия о необходимости реформирования системы обязательного экземпляра (ОЭ) и Федерального закона «О библиотечном деле» ведётся уже не первый год. Действующая система ОЭ сформировалась в 1960-е гг., а сейчас индустрия работает по документу, созданному 27 лет назад. Очевидно, что он устарел. В настоящее время в России нет ни одного нормативно-правового документа (включая Гражданский кодекс РФ и Федеральный закон №-77-ФЗ), который регулировал бы в актуальных понятиях сферу создания, распространения и потребления издательских продуктов в виртуальной информационной среде. Новые издательские продукты (будь то произведения или издания, изначально созданные в электронно-цифровых форматах или представляющие собой электронно-цифровую реплику — версию произведения, ранее опубликованного в бумажно-печатном формате) в российской нормативно-правовой базе либо не учитываются, либо искусственно отождествляются с традиционными издательскими продуктами или описываются в категориях, давно устаревших и вышедших из практики распространения и потребления. Фактически отрасль лишена достоверной информации о статистике и динамике развития рынка.

Как отметила директор Российской книжной палаты (РКП) Елена НОГИНА, за первые шесть месяцев 2021 г. зарегистрировано 47 тыс. печатных изданий и 45 тыс. — в электронной форме. 32 тыс. из них — самиздат, аудиокниги, т.е. непосредственно электронные издания, а не цифровые копии печатных изданий.

— Получается, что треть российского книгоиздания находится в теневой зоне: по 77-ФЗ мы не имеем права регистрировать электронные издания без печатного аналога. В старом законе аудио- и видеоиздания регистрировать можно, но когда они на материальном носителе. Сегодня все такие объекты в Интернете, а закон это не учитывает, кроме того, нет технологий. Законодательство об ОЭ совершенно не соответствует современной действительности.

На протяжении нескольких лет закон пытались дорабатывать, но на данный момент он стал похож на лоскутное одеяло. Отраслевые эксперты пришли к выводу, что обновлять его бессмысленно, а следует переписывать целиком. В рабочую группу по созданию нового документа вошли издатели, представители библиотечного сообщества, он курируется Минцифры и Минкультуры России. По оптимистичным прогнозам, к концу года новый вариант будет представлен профессиональному сообществу.

Чем принципиально отличается предлагаемый текст от того, что действует сейчас? Комментарии представил советник генерального директора ИТАР-ТАСС, исполнительный директор РКП Павел ЗОТОВ.

— Ключевое отличие нового законопроекта состоит в том, что мы предлагаем точно указать статус ОЭ как формы использования произведения. Это необходимо для того, чтобы ОЭ увязать с ГК РФ. Второй важный аспект: предлагается разделить издания и не издания. Закон называется «Об обязательном экземпляре документов», но в текущей ситуации уже невозможно одинаково обращаться с изданиями, у которых свой, особенный, цикл жизни, и с документами, которые изданиями не являются.

Немало вопросов связано с тем, что десятилетиями с помощью ОЭ пытались решить проблемы комплектования библиотек. По сути, это перекладывание финансирования формирования фондов на издателей. Возможности последних не безграничны. Поэтому нужно чётко понимать, что комплектование библиотек и система ОЭ не одно и то же. ОЭ решает вопросы каталогизации и хранения эталонных копий, которых в таком количестве, как сейчас, не нужно. Вопросы комплектования библиотек следует решать за счёт государственного финансирования. Если говорить о Национальной электронной библиотеке (НЭБ), то нужно разделять экземпляры, которые приобретаются за деньги и предоставляются в общественное пользование, и обязательные, получаемые для хранения.

ot-piratov-do-sirot-4

Чего ждут от нового закона издатели и библиотеки?

Как отметил М. Рябыко, базовый принцип — прозрачность, и не только в механике, но и в понимании того, что мы строим. Помимо этого необходимо говорить о дополнительных гарантиях издателям.

— Если мы понимаем, что реализуем общую цель, то должны иметь механизм защиты своего контента. Например, если издание попадает в некий государственный реестр, то с него должен сниматься отпечаток, и такой реестр становится хабом, в котором посредники сверяются с эталоном, тем самым минимизируя риски тотального распространения контента в соцсетях. Это касается и печатного контента, и цифрового, и аудиовизуальных произведений, и гибридных форм. Безусловно, устарела терминология, её нужно менять. Принципиально наличие двух моделей, или целей: каталогизация и хранение — одна; передача в доступ — другая, чтобы сам факт передачи контента не означал возможности его всестороннего использования. С этим связан вопрос аудита, того, какими техническим средствами можно предотвращать утечки. Но сначала законодательно нужно выстроить водораздел, критерии аудита и идентификации контента, проверки и т.д.

Безусловно, закон должен учитывать интересы библиотек, однако мы живём в современном цифровом мире и комплектование нужно выводить в отдельное русло.

За коммерциализацию системы ОЭ выступает Е. Капьёв.

— Если мы говорим о системном решении вопросов, то в ряде государств, в частности в Скандинавии, есть такое правило: каждую книгу, изданную в стране, библиотеки покупают в объёме 100 экз. В России не нужно ста, давайте покупать хотя бы пять. Нашему издательству система ОЭ в год обходится в более чем 5 млн рублей. А с цифровыми копиями колоссальная проблема, касающаяся формата их передачи. Очевидно, что маленькие издательства вообще не в состоянии их присылать. На мой взгляд, следует выстроить систему платного экземпляра, и это поддержит в том числе российских авторов.

Если оценить Всероссийский книжный рейтинг, то 70% книг в топ-50 иностранные. С такими темпами пиратства скоро будет 90%, потому что отечественным авторам писать и издаваться будет неинтересно.

Очевидно, что ожидания библиотекарей противоречат ожиданиям издателей. Как отметила заместитель директора по информатизации Российской государственной библиотеки (РГБ) Наталья КАЧИНА, все привыкли к тому, что многие библиотеки комплектуются за счёт ОЭ. Были пожелания по увеличению числа ОЭ, чтобы они концентрировались не только в Москве. Также поднимался вопрос о доступе к ОЭ из помещений библиотек и об уточнении прав получателей. В частности, чтобы библиотеки получали цифровой ОЭ и печатали его в формате по требованию. Также библиотекари говорили об ответственности издателей за передачу ОЭ.

— Для того чтобы снизить напряжение, мы подготовили декларацию, которую опубликуем. В ней мы заверяем издателей, что все интересы участников рынка будут учтены. Основные виды работы с ОЭ — это регистрация, статистика и учёт, каталогизация и систематизация, совершенствование библиографического аппарата, хранение. Доступ к электронному ОЭ будет только в помещении РГБ, все остальные варианты — только по лицензионным соглашениям.

Реформа ОЭ напрямую связана с созданием двух масштабных отраслевых проектов. Этой темы коснулась главный редактор журнала «Университетская КНИГА», председатель Комитета по электронным ресурсам и цифровой трансформации книжного рынка РКС Елена БЕЙЛИНА.

— Есть две инициативы: по созданию Национального библиографического ресурса, который формируется в соответствии со Стратегией библиотечного дела до 2030 года, и Национальной книжной платформы (НКП). Обе площадки строятся на основе ОЭ.

Шансы на возвращение межбюджетных трансфертов позволяют надеяться на конструктивное участие представителей всех сторон в реализации масштабной инициативы по созданию НКП. В целях обеспечения исполнения п. 1³ Поручения Президента РФ от 25 декабря 2020 г. № Пр-2216 была создана межведомственная рабочая группа. В её состав вошли представители Минкультуры и Минцифры России, РКС, Российской библиотечной ассоциации, участники библиотечного и издательского сообществ.

Важнейшая задача НКП — создать эффективный способ взаимодействия между издателями и библиотеками для выполнения задачи комплектования при поддержке федерального бюджета. Основные функции платформы — организация максимально полного и актуального каталога доступных для приобретения изданий, созданного на основе ОЭ в электронной форме; поддержка прямой и оперативной коммуникации библиотек с издательствами с возможностью сформировать предварительный заказ через систему личных кабинетов; обеспечение качественной библиографической записи на книги; прочая маркетинговая и аналитическая информация, включая рекомендованную издательскую цену, рейтинги, методические указания по работе с сервисом.

На данный момент готовится техническое задание для конкурсной документации на создание ресурсов. Издатели в тестовом режиме отрабатывают взаимодействие с РКП. В сентябре мы надеемся показать пилотную версию, к ней станут подключаться библиотеки, которые смогут тестировать заказы через личные кабинеты. К концу года рассчитываем представить проект и методические рекомендации для всех издателей и представителей библиотечного сообщества, желающих к нему присоединиться. Процедура комплектования будет происходить в том числе на этой платформе, на первоначальном этапе в режиме прямых закупок у издателей, обладателей исключительных прав на книги. НКП в определённой степени упорядочит систему ОЭ.

Безусловно, процесс передачи электронного ОЭ и характер его дальнейшего использования серьёзно тревожат издателей. На сегодняшний день нет ни одного нормативно-правового документа, которым сопровождался бы процесс передачи ОЭ. В техзадании на НКП рабочая группа обсуждает формулировки оферты, документа с юридическим статусом о передаче ОЭ и ответственности за его использование.

СИРОТСКИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ: РЕГЛАМЕНТ УЧЁТА, ВОЗМОЖНОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ, БАЛАНС ИНТЕРЕСОВ

Не менее сложная тема — сиротские произведения. По европейской статистике, для более чем трети охраняемых авторским правом произведений не найден правообладатель. При этом лицо, использующее сиротский контент без разрешения правообладателя, идёт на риск, связанный с его вероятным появлением и обращением в суд по факту нарушения авторских и смежных прав. Однако подобный сценарий препятствует доступу читателей к миллионам произведений, которые могли бы использоваться в научных исследованиях, образовательных программах, документальных фильмах и т.д. Именно поэтому справедливое правовое решение по сиротскому контенту является одной из серьёзных задач в мировой практике, регулирующей интеллектуальные права.

Правительство РФ поручило Минкультуры России подготовить проект федерального закона с поправками в часть 4 ГК РФ. Новый нормативный акт призван дать чёткое определение того, что такое сиротское произведение. Следуя международной практике, таковым можно признать объект авторского права, автор или правообладатель которого неизвестен или неизвестно его местонахождение. Кроме того, сиротским произведение будет признано только при условии, если был осуществлён тщательный поиск автора. Все сведения предлагается включить в открытый реестр сиротских произведений, среди которых будут фонограммы, книги, фотографии, музыкальные композиции, предметы декоративно-прикладного искусства. Если автор не будет найден, то произведение включат в реестр. За его использование нужно вносить плату, которая должна зависеть от способа использования; их предполагается три: воспроизведение, распространение экземпляров и доведение до всеобщего сведения. Инициативы прокомментировал президент Федерации интеллектуальной собственности Сергей МАТВЕЕВ.

ot-piratov-do-sirot-5— Сегодня мы развиваем креативную экономику, однако её объём в России менее 2,5%, а число людей, её создающих, — около 4%. Получается, для того чтобы развивать креативную экономику, необходимо больше результатов интеллектуальной деятельности, которые находятся в обороте. С этой целью нужно нанимать больше сотрудников, для чего бизнесу следует больше зарабатывать. Но как он начнёт больше зарабатывать, если у него нет творческих результатов? Поэтому творческий бизнес вынужден использовать историко-культурное наследие, золотые коллекции, архивы, восстанавливать права. Но авторское право длинное, оно делится между наследниками. Вариант только один: когда мы сталкиваемся с орфанным произведением, то резюмируем, что у него должен быть автор. И либо отказываемся от его использования, либо платим деньги и гарантируем право на справедливое и пропорциональное вознаграждение. Я расцениваю это как некий штраф для добросовестных приобретателей. Пытаясь использовать произведение, я не могу получить согласие автора, хотя предпринял все усилия, заплатил штраф, и он будет вознаграждением автору или правообладателю, который наверняка найдётся. Сам вывод орфанного произведения в оборот порождает этот поиск.

Совет при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства предложил оценивать это как один из видов коллективного управления. Но конструкция законопроекта совершенно иная — это не сбор, не «план по валу», а рациональная система: известны произведение и люди, которые его используют. При этом применяется модель номинальных счетов, когда счёт принадлежит некой организации, но на самом деле деньги на нём — собственность конкретного правообладателя.

Модель достаточно интересная и может радикально изменить механизм гарантий авторам и правообладателям. Тема находится на стыке ввода в оборот культурного наследия, снимает много ограничений с интернет-платформ, промышленных производств. Польза от этого, наверное, не выражается в цифрах, если жизнь каждого из нас станет красивее и достойнее.

Альтернативного мнения придерживается В. Воробьёв.

— Мне кажется, очень сложно судить о той пользе, которую принесёт предоставление сиротских произведений в общий оборот, потому что до сих пор, к сожалению, не налажен учёт и не существует реестра произведений, имеющих конкретных правообладателей. Надо говорить сначала о чёткой фиксации ныне живущих авторов, это было бы максимально полезно, а уже после этого вести речь о сиротских произведениях. В Российском авторском обществе колоссальное злоупотребление неопознанными авторскими средствами. Считаю, что это спорное и преждевременное решение.

Зарубежный опыт проанализировал исполнительный директор Ассоциации интернет-издателей Владимир ХАРИТОНОВ.

— В Великобритании уже есть свой опыт использования орфанных произведений. Англичане попробовали работать с ними в соответствии с директивой ЕС о сиротских произведениях. То есть сначала проводится надлежащий поиск, потом создается база данных и т.д. Подобный механизм оказался абсолютно неэффективным и никому не нужным. Организация Arrow, которая должна была вести такой реестр, закрылась, и на этом рынке больше никто не работает.

Что может оказаться полезным? Страны ЕС начали процесс имплиментации в национальные законодательства директивы ЕС о едином цифровом рынке. Среди прочего в ней есть положение об упрощённом механизме использования недоступных произведений. Недавно соответствующие этой директиве поправки были внесены в закон об авторском праве в Германии. В Директиве о едином цифровом рынке такие произведения определены как те, которых нет в продаже. Немецкий закон уточняет, что эти произведения должны быть обнародованы не позднее чем 30 лет назад. Теперь закон позволяет их использовать, но только культурным институциям: библиотекам, музеям, архивам. И лишь в некоммерческих целях. Институция подаёт заявление в Европейское управление интеллектуальной собственностью. Если в течение полугода не обнаруживается правообладатель или общество по коллективному управлению правами, которые могут предоставить лицензию на использование произведения, институция вправе предоставить доступ к нему пользователям. Это шаг в верном направлении — уменьшения юридических трансакций. Большинство сиротских произведений в коммерческом отношении ничтожны, а также не слишком актуальны в культурном плане, потому что о них почти ничего не знает публика. Если коммерчески этот сегмент не очень интересен, зачем нужна вся эта инфраструктура для сбора денег и т.д.? Вместо этого создаётся механизм, который сбалансирован с точки зрения рисков злоупотреблений: есть фора в полгода, для того чтобы отреагировать. В таком виде использование сиротских произведений, в отличие от английской системы, окажется более работоспособным. Нам нужно будет проанализировать европейский опыт и сделать так, как нам выгодно.

ot-piratov-do-sirot-6

М. Рябыко добавил:

— На мой взгляд, сиротские произведения невостребованны не потому, что они неинтересны, а потому, что есть опасения относительно режима их использования. Именно это мешает вовлекать их в коммерческий оборот. Когда появится единый безопасный режим, вовлечение этого контента в оборот станет значимым.

Каково положение с орфанными произведениями на книжном рынке? К дискуссии подключился Chief knowledge компании «Литмаркет» Никита АВЕРИН.

— Я являюсь представителем того самого сегмента книжного рынка, который находится в тени. Нас заметили лишь два года назад, потому что самиздат стал коммерчески значимым. В этом году объём сегмента составит 2,5 млрд рублей. А если говорить о числе людей, пользующихся сервисами коммерческого самиздата, то только три первых сайта имеют посещаемость в три раза больше, чем у «ЛитРес». И доля сиротских произведений там колоссальна. Дело в том, что электронный самиздат существует давно. Ещё в 1994 г. М. Мошков запустил свою библиотеку, «Проза.ру» и «Стихи.ру» появились более 20 лет назад. За это время произошло немало событий, многие авторы не дождались известности, всё бросили, но эти книги существуют в Сети. Их читают, скачивают, кто-то на них зарабатывает. Очень важно, чтобы появился инструментарий включения такого самиздата в легальный ландшафт книжного рынка.

Существует большое количество серых сайтов, таких явлений, как фанфики. И здесь немало вопросов. Если право на персонажей принадлежит автору, то можно ли о них писать? В то же время такие сайты активно развиваются. А пять сайтов, занимающихся переводами азиатской литературы на русский язык, по посещаемости больше, чем весь электронный рынок России. Вопрос авторского права здесь стоит очень остро и никак не рассматривается. Если книжная индустрия сделает шаг навстречу сайтам самиздата, это будет очень хорошо.

Насколько актуальна данная тема для библиотек? Как они оценивают потенциальную востребованность подобного контента? Мнением поделилась Диана ИВАНОВА, директор Департамента интеллектуальных прав и нормативно-правового обеспечения РГБ.

— Безусловно, проблема регулирования этого сегмента давно назрела. Каждый день на практике мы сталкиваемся с многочисленными запросами пользователей. Около 10 произведений в день — те, что не находят автора. Пользователи приходят за копированием отдельных частей полнотекстовых документов, обращаются издатели и другие организации. Мы не можем выполнить эти заказы, поскольку не находим ни самих правообладателей, ни места их нахождения, ни какой-то ещё информации о них. Соответственно не можем предоставить ни фрагмент, ни тем более полнотекстовый документ.

Что касается предлагаемого законопроекта, то здесь явный перекос в сторону частных интересов. Проект содержит неточности в части употребления юридических понятий, тех, что уже есть в действующем законодательстве. Кроме того, он оперирует такими терминами, которые в гражданском законодательстве не используются. Нарушены смысловые, языковые и логические конструкции. К числу некорректных и необоснованных нововведений относится также сужение прав общедоступных библиотек на оцифровку произведений, имеющих научное и образовательное значение и не переиздававших свыше 10 лет. Предлагается эту норму убрать из ГК РФ, а библиотеки обязать выплачивать денежные средства организациям по коллективному управлению правами, а уже потом — воспроизводить и доводить до всеобщего сведения на базе НЭБ. Вводится понятие персонифицированной системы накопления и выплаты вознаграждения, но она никак не описана. Законопроект требует тщательной доработки.



Рубрика: Острая тема

Год: 2021

Месяц: Июль/Август

Теги: Максим Рябыко