Академические первопроходцы: разработка и внедрение новых дисциплин
Современные технологии и меняющиеся условия рынка труда вынуждают образовательные учреждения включать в учебный процесс новые дисциплины, с тем чтобы обеспечить подготовку высококвалифицированных специалистов, готовых отвечать на вызовы времени. Разработка и преподавание таких курсов — большой труд, требующий от педагога глубоких методических компетенций и самоотдачи.
Какие социально-экономические, технологические и культурные тренды обуславливают обновление учебного плана? Кто может быть заказчиком новых дисциплин и как выстраивается процесс их включения в учебный план? Имеют ли право на существование «модные» дисциплины как инструмент привлечения абитуриентов? Как обеспечить новые курсы учебным контентом и в чём здесь роль электронно-информационной образовательной среды (ЭИОС)?
Важную для педагогического сообщества тему обсудили на площадке Зимней школы «Юрайт».
Какие социально-экономические, технологические и культурные тренды побуждают университет обновлять дисциплинарный план?
Как отметил Евгений СТЕГАЧЁВ, начальник учебно-методического управления Волгоградского государственного технического университета, доцент кафедры автоматизации производственных процессов, развитие науки и технологий не стоит на месте, мир меняется. Поэтому целесообразно в образовательную программу закладывать прогностическую функцию, чтобы формировать у студентов компетенции будущего. Существует запрос на междисциплинарность, в вузах вводятся курсы на стыке предметных областей. В технических университетах включают в учебный план модули по использованию искусственного интеллекта (ИИ) или программы, связанные с Data Science, с анализом данных, актуальными являются вопросы кибербезопасности. В классических и гуманитарных университетах есть свои особенности использования ИТ.
Другой тренд — запрос работодателей на практикоориентированность. В новой системе образования шесть пилотных вузов обязательно учитывают его в своих образовательных программах. В идеальном случае дисциплины и модули — это заказ индустриальных партнёров. Все вопросы, связанные с цифровой трансформацией, тоже превращаются в новые дисциплины. Ещё один тренд — soft skills, темы, связанные с критическим мышлением, управлением проектами, с базовой цифровой грамотностью. Многие включили их в образовательные программы в виде новых дисциплин.
Юлия ЛОБАНОВА, заведующая кафедрой «Гуманитарные дисциплины» Московского политехнического университета, выделяет такой культурный тренд, как эмоционализация:
— В культуре, образовании, политике — совершенно в любой сфере — мы наблюдаем возрастание роли эмоционального интеллекта, который сейчас наравне с интеллектом в привычном смысле слова необходим каждому специалисту. И даже научная сфера, которая всегда была очень рациональной, испытывает на себе такое воздействие. Следующий тренд исходит от студентов четвёртого-пятого курсов, которые обычно уже активно работают. Например, в Мосполитехе есть институт, который выпускает художников-графиков, и они сотрудничают с рекламными агентствами, издательствами. Помимо своих профессиональных компетенций им необходимо обладать коммуникативными навыками, которые ранее от специалистов узкого профиля совершенно не требовались. Вследствие этого мы разработали такие дисциплины, как «Психологические основы дизайна», «Психология творческого процесса», направленные на решение этой задачи. Ещё один важный момент — так называемые поколенческие особенности: у студентов немного по-другому выстроена система ценностей и нам приходится искать с ними общий язык, в том числе привлекая работодателей, чтобы выпускники могли успешно работать.
Тему продолжил Яков ЯКУБОВИЧ, ведущий эксперт Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ», руководитель проектного офиса «Обучение служением» Российского государственного социального университета (РГСУ) и НИЯУ МИФИ:
— В НИЯУ МИФИ поддерживается гуманитарная составляющая инженерного образования, что на сегодняшний день является важным трендом. Инженер не может считаться полноценным без гуманитарной подготовки, без знаний по социологии, философии, истории. Один из последних трендов высшего образования — реализация программы «Обучение служением». По сути, это социально-проектная практика, встроенная в учебный процесс. Студенты реализуют социально значимые проекты, решают важные для общества задачи, одновременно отрабатывая профессиональные компетенции по определённым направлениям подготовки и развивая надпрофессиональные навыки. Сегодня у наших социальных партнёров большой запрос на предметные компетенции студентов.
Как устроен процесс включения новых дисциплин в учебный план и кому должна принадлежать инициатива?
Кейсом поделилась Мария ЖВЕРАНЦЕВА, доцент кафедры финансового менеджмента и финансового права Московского городского университета управления Правительства Москвы имени Ю.М. Лужкова, главный архитектор программ направления «Центр развития надпрофессиональных компетенций государственных и муниципальных служащих» Мастерской управления «Сенеж»:
— Мы небольшой вуз, учредителем которого является Управление государственной службы и кадров Правительства Москвы. Соответственно наш работодатель — прямой заказчик, специфика учебных планов и образовательных программ и профилей напрямую зависит от его запроса. Все программы проходят согласование в Управлении государственной службы и кадров, причём защита — не формальная процедура, а вполне серьёзная: мы обосновываем введение любой новой дисциплины, позиционируя себя как вуз — поставщик кадров для контура Правительства Москвы. Программы бакалавриата более традиционны, потому что запрос общества мы тоже учитываем, фундаментальность должна присутствовать в основе высшего образования. Что касается магистратуры, то многие наши студенты уже являются сотрудниками контура Правительства Москвы, и мы должны давать им определённый инструментарий. Регулярно проводим круглый стол, посвящённый формированию и уточнению новой компетентностной модели выпускника магистратуры, который продолжит свою деятельность в контуре Правительства Москвы. Приглашаем туда представителей департаментов столичного правительства, крупных автономных некоммерческих организаций, занимающихся проектной деятельностью, выпускников и получаем неплохой синергетический эффект, когда не только работодатель сообщает, какие новые компетенции, знания и умения ему нужны, но и магистранты заявляют о том, какого инструментария им не хватает.
Разработка новых дисциплин и образовательного контента всегда требует инвестиций. Какие модели эксперты считают эффективными?
С точки зрения Е. Стегачёва, сегодня важно не только использовать свои ресурсы, но и привлекать партнёров к созданию новых курсов:
— В нашем вузе новые дисциплины или даже целые модули создаются по заказу партнёров. У них есть оборудование, программное обеспечение, у части крупных предприятий существуют свои обучающие центры для переподготовки сотрудников. Сетевое партнёрство с работодателями позволяет существенно сэкономить ресурсы для быстрого запуска востребованных дисциплин, которые станут формировать необходимые компетенции. И не надо забывать: если в университете недостаточно своих кадров, можно привлекать представителей работодателя в качестве преподавателей. Другой путь — это программы дополнительного профессионального образования (ДПО) по заказу работодателя. Если курс получается удачным, его можно впоследствии встроить в программы основного высшего образования. Сетевое взаимодействие целесообразно выстраивать не только с производственными партнёрами, но и между университетами. Зачем создавать уникальную дисциплину с нуля, если можно в рамках сетевого соглашения использовать успешный онлайн-курс другого университета? Это существенно экономит ресурсы.
Есть ещё различные гранты на разработку новых образовательных программ. Как пример — для военно-промышленного комплекса или по внедрению ИИ. Есть соответствующие государственные программы, и, если вуз включается в эту повестку, он выстраивает партнёрства с другими образовательными организациями, с предприятиями реального сектора экономики и получает ресурсы.
Ещё один путь — когда образовательная программа формируется как коммерческий продукт. Это часто программы ДПО, которые полностью согласуются с заказчиком. У нас есть опыт подготовки корпоративных программ магистратуры. Здесь обговариваются все аспекты, в том числе ресурсное обеспечение новых дисциплин. Программа, как правило, имеет свой жизненный цикл, но лучшие разработки можно встраивать в другие курсы.
Какая помощь требуется преподавателям, разрабатывающим новые дисциплины, и кто в вузе может им оказать такую поддержку?
По мнению Я. Якубовича, инициативу по внедрению новых дисциплин стоит разделить на две части: иногда это инициатива учредителей, но часто предложения исходят от руководства университета.
— Например, проректор по учебной работе РГСУ активно продвигает идею обновления учебных планов на регулярной основе, с тем чтобы следовать трендам. Естественно, у любого вуза есть учебно-методическое управление, у институтов, если они обладают достаточной степенью автономности, — учебно-методические отделы. Собственно, они и должны в методическом смысле поддерживать инициативы преподавателей. Тем не менее содержательно педагоги должны давать своё видение, в том числе по использованию новых методов работы со студентами: как аудиторной, так и дистанционной, как контактной, так и самостоятельной. Кроме того, очень важна роль федеральных учебно-методических объединений, имеющих своё представление о том или ином направлении подготовки. Есть ещё одна организация, которая способствует сближению потребностей экономики с системой подготовки кадров. Это АНО «Национальное агентство развития квалификаций»: оно, с одной стороны, даёт независимую оценку квалификациям преподавателей, а с другой — анализирует федеральные государственные образовательные и профессиональные стандарты. Для каждого представителя профессорско-преподавательского состава, который инициирует обновление учебных планов, созданы все возможности, главное, чтобы было желание. И для любого университета, конечно, важна поддержка руководства. И в РГСУ, и в НИЯУ МИФИ учебно-методический блок приветствует инициативы преподавателей и поощряет эту деятельность, — отметил эксперт.
Е. Стегачёв подчеркнул, что для поддержки создающих новые учебные дисциплины очень важна выстроенная система сервисов:
— Как только преподаватель видит, что там сплошная рутина и много регламентов, это его останавливает. Цифровые решения значительно облегчают жизнь педагога. В нашем представлении, молодёжь тоже должна создавать авторские курсы и вносить в образование новую жизнь и свежие подходы. У них нет времени накапливать методический опыт, и мы стараемся кратко и сжато рассказать им о нормативных актах, как федеральных, так и локальных, о том, кто за что отвечает в университете, показать, какие взаимосвязи между процессами существуют. Сейчас появился тренд на воспитательную составляющую в образовательных программах, рассказываем и об этом.
Ю. Лобанова добавила:
— Нам всегда помогает наше учебно-методическое управление. И несмотря на то что мы часто учимся на курсах повышения информационной грамотности, без технической поддержки, без ИТ-служб было бы сложно. Большое значение имеет возможность разрабатывать электронные образовательные ресурсы, для которых контент готовят преподаватели, а вуз обеспечивает технологическую обвязку. Индустриальные и академические партнёры также играют важную роль.
Какова роль индустриальных партнёров и работодателей в появлении новых дисциплин?
— Мы с работодателями ведём речь даже не о дисциплинах, а о создании новых профилей в традиционных образовательных программах и направлениях, — прокомментировала М. Жверанцева. — В частности, тесно сотрудничаем с Департаментом культуры Правительства Москвы, и там большой запрос на студентов, обладающих серьёзными проектными компетенциями в области социально-культурного развития столицы. Наши профили имеют именно такую специфику, создаются под определённый запрос, поскольку мы понимаем, что студенты будут органично трудоустроены. В частности, очень успешно направление подготовки «Государственное и муниципальное управление», профиль «Социально-культурное развитие мегаполиса». Оно пользуется большой популярностью у студентов как из столицы, так и из регионов. Достаточно высокий конкурс, хотя бюджетного обучения нет. Студенты обучаются на конкретных проектах города Москвы, есть выездные занятия, много приглашённых экспертов из Департамента культуры, руководителей проектов, реализуемых в столице. После успешной реализации этого направления в бакалавриате появился запрос на создание магистратуры: люди к нам приходят из контура Правительства Москвы, чтобы получить более глубокие компетенции по управлению проектами. И это не единственный пример. Ещё один новый профиль — «Цифровые проекты города».
Вообще, внедрение новых дисциплин, с одной стороны, позитивно, потому что демонстрирует обновление вуза. С другой — это всегда сложности для руководителей кафедр, преподавателей, кураторов образовательных программ. Главное, действительно подходить к этому неформально, — добавила эксперт.
Е. Стегачёв дополнил:
— Если образовательные программы создаются для потребителей кадров, то у нас широкая практика: корпоративные базовые кафедры или специализированные лаборатории. Они располагаются либо на территории университета, либо на базе учебных центров наших партнёров. Работодатели при этом, конечно, хотят решить свои кадровые проблемы, и здесь для них создаётся воронка: у многих студентов интерес к компании просыпается во время обучения. Когда есть воронка, всегда можно выбрать лучших, провести тонкую настройку их выпускных квалификационных работ, дипломного проектирования и, по сути, получить специалиста, который будет иметь меньше времени на вхождение в технологический процесс, это ценно для работодателей. Кроме того, через систему базовых кафедр крупные компании ведут научно-исследовательскую деятельность. Работая со студентами, партнёры получают апробацию своих новых продуктов, получают обратную связь, чтобы на этапе создания изделий учесть все возможные замечания потребителей.
Работают ли так называемые модные дисциплины на привлечение абитуриентов?
Опытом поделилась М. Жверанцева:
— Когда я работала в одном из федеральных вузов, мы серьёзно зависели от задач, поставленных руководством. Несколько лет назад была тенденция к постоянному обновлению учебных планов в связи с новыми трендами. Стала модной «борьба за софты»: все говорили о том, что студенты не готовы к проектной деятельности, к работе команде и т.д., и руководство требовало вводить дисциплины, которые формируют мягкие навыки. Потом появился тренд на проектную работу, и учебные планы по заданию ректората были переформатированы под эту задачу. Для меня это не очень правильно. Подмена понятий и излишняя практикоориентированность в ущерб фундаментальности университетского образования — опасный путь. Мы не должны превращаться в «профессионалитет», какой бы запрос ни выполняли. Тогда нам казалось, что введение модных дисциплин с красивыми названиями, отражающими тренды, может стать способом привлечения абитуриентов. Однако, несколько лет проработав в приёмной комиссии, я понимаю, что уровень программ бакалавриата, если мы туда вводим дисциплины с не всегда понятными нашей целевой аудитории названиями, — минус для нас. Наша целевая аудитория не всегда абитуриенты: это родители, родственники, и они не понимают, о чём там речь, желая видеть знакомые фундаментальные дисциплины.
Что касается программ магистратуры, то иногда это оправданно: люди приходят с конкретными запросами, особенно если они уже погружены в профессиональную среду. Здесь порой броские названия служат хорошую службу. Например, в 2024 г. по запросу наших выпускников ввели новый курс в профиль «Управление государственными и корпоративными проектами», который назвали «Дизайн мышления, управления проектами и командой». На днях открытых дверей у потенциальных студентов он вызывает живой интерес. Безусловно, здесь необходима грамотная работа по позиционированию, чтобы объяснить, что мы вкладываем в ту или иную дисциплину с красивым названием.
Тему продолжил Я. Якубович:
— Если смотреть системно, то ситуации бывают разными. Когда надо поменять название, чтобы лаконично выстроить концепцию образовательной программы, и когда есть чёткое обоснование того, какой результат мы получим от переименования, наверное, в этом ничего плохого нет. Но если это просто дань моде, красиво звучит, но никакого смыслового наполнения за этим нет, то тратить ресурсы бессмысленно, учебно-методическое управление соответствующей структуры будет просто напрасно работать. А сработает ли изменение для абитуриентов? Раньше модные названия образовательных программ «выстреливали», а сейчас потребители этим «переболели», стали более разборчивыми в выборе. Поэтому они интересуются прежде всего содержанием комплексно: какие компетенции формируются, чему они научатся. Кроме того, часто оценивают то, какая университетская среда в реализации этих программ участвует, способен ли вуз осуществить то, что задекларировал. И тут важен бренд вуза, его рейтинги, внутренние и международные, а название дисциплины не решает проблем и не имеет большого смысла.
Как организовать информационное обеспечение новых дисциплин?
Как отметила Ю. Лобанова, все учебные заведения высшего и среднего профобразования сегодня имеют ЭИОС, где находятся в том числе электронные образовательные ресурсы, учебно-методические пособия, которые пишут преподаватели, туда же «прикручены» электронные библиотеки.
— Конечно, цифровизация — это не панацея, педагоги регулярно сталкиваются с проблемами. В нашем вузе постоянно проводится обучение. Преподаватели должны освоить то, как работать с сервисами, интерактивными досками. Коллеги помогают друг другу с этим разобраться. Безусловно, ЭИОС должна быть удобной и простой, чтобы студенты всегда могли связаться с педагогами. Второй важный вопрос — содержательная часть. Сегодня информации много, и вопрос в том, как сделать правильный выбор. Тут, конечно, мы полагаемся на преподавателей, которые являются экспертами в своих научных областях. При разработке курсов необходимо оценивать индивидуальные навыки и знания преподавателя, его способность подобрать актуальную, верифицируемую информацию. Помимо контента важны новые методики. Сегодня говорят о геймификации, об иммерсивном обучении. При разработке таких методик не надо забывать и об исследовательском треке. В университете мы готовим будущих учёных, поэтому востребованы должны быть традиционные исследовательские методы. Игровая практика — это замечательно, но исследовательские навыки мы стараемся формировать у студентов с первого курса, — подчеркнула выступающая.
Я. Якубович дополнил:
— Если речь о дисциплинах, которые предлагаются учредителями (в нашем случае Минобрнауки России), то их стараются снабдить методическими рекомендациями по внедрению, типовыми документами. Что касается инициативы изнутри, то важно, чтобы представители вуза сотрудничали с методическими управлениями. Считаю, что у нас достаточно инструментов. Преподавательское сообщество в России только кажется разрозненным. Сейчас много разных площадок, в том числе пабликов в соцсетях, тематических направлений. Есть сообщества, посвящённые ИИ, обучению служением. Они позволяют черпать информацию, получать лайфхаки, советоваться друг с другом.
Должны ли учебно-методические объединения разбираться в содержательном поле образовательных программ?
Е. Стегачёв прокомментировал:
— Нет такого универсального специалиста, который понимает все аспекты и нюансы формирования компетенций. В системе разделения труда каждый в чём-то уникален. Если заставить сотрудника учебно-методического объединения написать образовательную программу, он это сделает как ИИ, весьма посредственно обобщив уже существующие. В ней не будет изюминки, она не будет встроена в общую концепцию университета. Конечно, к содержательной части необходимо привлекать лучших специалистов в той или иной области. Если в вузе нет такого человека, а программу надо создать быстро, например под запрос работодателя, то обращаемся к нему или ищем экспертов в профессиональных сообществах. Понятно, что потребуются ресурсы, но это условие создания качественной программы, особенно что касается зарубежных специалистов. А методисты посмотрят, какие технологии были использованы, порекомендуют, как встроить в неё электронные сервисы, которые есть у образовательной организации, могут рассказать о различных электронно-библиотечных системах. Может быть, образовательная программа есть у ваших соседей и всего лишь нужно договориться. Возможен вариант использования разных симуляторов, представленных различными корпорациями, где можно создавать виртуальные лабораторные работы.
Может ли внедрение новых дисциплин привести к перераспределению учебной нагрузки, способно ли оно вызывать конфликты в преподавательских коллективах?
Дискуссию завершил Я. Якубович:
— Конфликты — тема, которую обычно обходят стороной, но, конечно, за часы борются и кафедры, и структурные подразделения, и целые институты, и отдельные преподаватели. Я не считаю такую конкуренцию чем-то вредным. Если разобраться, то обратная связь от обучающихся позволяет понять, ценен этот преподаватель с его дисциплиной или ему надо поработать над тем, чтобы стать конкурентоспособным. Если вуз борется за свой имидж, за собственное позиционирование на рынке, то условия для здоровой конкуренции между преподавателями и направлениями подготовки он будет обеспечивать. Например, у нас есть внутренняя аттестация, позволяющая получить дополнительные преференции в виде снижения нагрузки на преподавателя и возможности погрузиться в подготовку заявок на конкурсы и гранты и поддержку молодёжных инициатив. Или научная деятельность, которой педагог должен постоянно заниматься, и лучше, если неформально. Благодаря этому человек на слуху, он выигрывает конкурсы. Следовательно, его дисциплине будут уделять больше внимания.
Рубрика: Наука и образование
Год: 2025
Месяц: 2
Теги: Зимняя школа преподавателя Юрайт Высшее образование Электронная информ.-образовательная среда (ЭИОС) Евгений Стегачёв Юлия Лобанова Яков Якубович Мария Жверанцева