Портал Edutainme опубликовал интервью с Аджаем Капуром, сооснователем первой онлайн-платформы с курсами для людей творческих специальностей Kadenze. Этот проект открылся в середине 2015 года, уже имея в числе партнеров два десятка топовых университетов.

Думаю, как и я, многие очень удивились, когда вы анонсировали платформу: появились из ниоткуда, а в партнерах уже на старте были десятки ведущих мировых университетов. Coursera и edX шли к этому несколько лет. Откуда это все?

Я 15 лет занимался тем, что строил музыкальных роботов. А начал я с программирования, но оно оказалось таким занудным, что я хотел бросить. Пока однажды не зашёл в кабинет к моему преподавателю, который мог сыграть мелодию на кофейной кружке. Это было около 15 лет назад ‒ и именно тогда я понял, что хочу этим заниматься всю жизнь. Тогда я по-настоящему заинтересовался компьютерными технологиями и продолжил создавать цифровые музыкальные инструменты, которые могли бы взаимодействовать друг с другом.

Но к тому времени вы уже были музыкантом?

Да, я уже играл джаз.

И вы, будучи музыкантом, поступили на компьютерные науки?

Я всю жизнь хотел стать музыкантом, но, понимаете, мои родители ‒ индийцы, если бы я поступал на джазового музыканта, меня бы убили. Я пошёл учиться на программиста, пока не оказалось, что можно заниматься обеими вещами одновременно. Это оказало сильное влияние на нашу платформу: мы преподаём творческие дисциплины, но вообще-то у нас есть и инженерные курсы, но с другим подходом. Просто учить людей информатике скучно, поэтому мы отталкиваемся от того, что наши пользователи ‒ это люди, которые уже состоялись как музыканты, но и подумать раньше не могли, что из них получатся неплохие инженеры.

Нейропсихологи говорят, что музыкальные и некоторые математические способности, например, пространственное мышление, задействованное в геометрии, лежат в одних и тех же зонах мозга.

Вот именно, мы стараемся соединить вместе творческое мышление, программирование и музыку, и сделать так, чтобы люди, прошедшие нашу школу, преподавали. Я вел курс на Coursera и понял, что она не приспособлена для уроков музыки, пришлось делать свою платформу.

Но похоже, на Kadenze можно преподавать все что угодно, не только искусство.

Вы раскрыли наш секрет! Это ближайшие планы.

А еще вы, кажется, придумали, как сделать взаимодействие между тысячами MOOC-cтудентов более глубоким и как организовать проектную работу в таких масштабах.

Да, мы два года развивали платформу в секрете, потому что с самого начала решили, что появимся эффектно ‒ так, чтобы на нас не смотрели как на «очередную образовательную платформу». И это себя оправдало. Прямо сейчас более 7 тысяч студентов проходят у нас курсы и около 30 тысяч смотрят их по подписке. Конечно, это несравнимо с масштабом больших платформ, но частично оправдывается тем, что творческие специальности всегда привлекают меньше людей, чем другие предметы.

Ваши курсы выглядят как документальные фильмы какого-нибудь большого телеканала, качество видео и прочие технические составляющие ‒ почему вы придаёте им такое большое значение?

Здесь важны две вещи. Во-первых, школы, преподающие дизайн, не могут делать это на платформе, которая не соответствует их собственным принципам дизайна! Некоторые просто отказывались ставить свой логотип на сайт. Во-вторых, есть планка, заданная такими платформами, как TED, где вы точно знаете, чего ждать ‒ вне зависимости от качества монолога, который вам покажут. Я думаю, что качество видео будет оказывать заметное влияние на выбор курса учениками.

И все-таки давайте вернёмся к началу. Как появилась Kadenze?

Я учился и работал на факультете, написал множество программ, которые учат роботов играть музыку. Мы детально анализировали, как робот может услышать музыку, как он определит ритм и тембр звука. Для создания таких сложных систем надо хорошо понимать и музыку и инженерию. Мы начали с того, что хотели встроить такую систему в готовую платформу, но быстро поняли, что придется создавать собственную, с нуля.

Нам было важно, чтобы студенты сдавали задания в виде музыкальных файлов, а не ответов на вопросы. Наша платформа оценивает музыку, которую сочиняют наши студенты, так же точно, как её анализировали роботы, которых я создавал. Программа может выдать детальную оценку музыки по разным композиторским задачам, она умеет оценивать изображения.

Как насчёт вашей бизнес-модели? Это университетский проект или коммерческий стартап?

Основателей всего шесть, каждый из которых имел достаточное количество знакомых, связанных со сферой гуманитарных наук. И у нас вообще не было проблем с тем, чтобы собрать деньги. В этом прелесть жизнь в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке. Все начиналось как стартап, у которого было несколько «ангелов»: они так же, как и мы, болели искусством и образованием, но при этом хотели заработать. У тех, кто размещает курсы на Coursera, нулевые шансы что-то заработать ‒ почти все деньги, которые платят пользователи, достаются самой платформе. Лично мы не заработали ни цента на том курсе, который там разместили, и понадобилось бы полсотни лет, чтобы просто окупить затраты. Нас такая модель не устраивала.

На Coursera вы платите 50$ за один подтверждённый сертификат, у нас же в 7$ в месяц обойдется неограниченный доступ ко всему сразу. В будущем мы планируем добавить возможность создавать портфолио, куда можно складывать лучшие учебные работы, рассылать в их университеты и работодателям. Наша платформа уже под это заточена: у каждого курса есть четко обозначенные цели и по портфолио будет понятно, чему конкретно научился человек, попал ли он в лучшие 5% или 20% слушателей.

Кроме того, мы хотим снизить цену на образование в нашей сфере. Конечно, студенты-медики и инженеры тоже заканчивают университет с огромными долгами, но у них, по крайней мере, есть возможность эти долги потом вернуть, отдавая деньги из собственной хорошей зарплаты. А у художника такой возможности, скорее всего, не будет.

А нужен ли художнику вообще университет?

Для меня университет ‒ это не столько знания, сколько знакомства, которые сохраняются на всю жизнь. Некоторые вещи можно преподать только в университетской аудитории ‒ особенно это касается искусства. Но при этом они стоят огромных денег. Поэтому хорошо было бы, если бы первые пару лет университета студенты могли учиться удалённо. Это позволило бы им повзрослеть ‒ или отправиться путешествовать, и учиться, сидя на пляже, ‒ и сделало бы университеты более открытыми. В таких условиях у тех, кто захочет получить высшее образование, появится дополнительное время и возможность выбора.

Мы хотим уменьшить цену первых двух лет университета с 45-65 тысяч долларов в год до 9 тысяч. Это всё равно дорого, но намного дешевле, чем университет. Часть этих денег идёт в университеты, которые размещают у нас свои курсы ‒ в итоге они всё равно зарабатывают своё, обучая студентов из разных стран ‒ а студенты экономят десятки тысяч долларов. А тем, кто уже обучен базовым вещам, проще потом получать гранты на то, чтобы закончить образование.

Как традиционные заведения ‒ скажем, консерватории ‒ реагируют на Kadenze?

Мы никогда не сможем заменить индивидуальные занятия, они прекрасны в своём роде. При этом наша платформа отлично приспособлена для теоретических предметов типа истории. Всегда и везде, где сокращаются школьные бюджеты, первое, что страдает ‒ это гуманитарные дисциплины. Каждый год уровень студентов по этим предметам всё ниже, и у нас есть возможность преподать им это дистанционно. Преподаватели хотят общаться с хорошими музыкантами и художниками, а не со студентами-первокурсниками на скучных предметах. Выигрывают и те университеты, которые размещают у нас курсы ‒ потому что это их доход ‒ и те, которые этого не делают, так как мы находим для них самых лучших преподавателей, и у них самих появляется возможность заниматься со студентами, тем, что им реально интересно.

Кто ваши студенты? Сколько им лет?

У нас есть все от 12-летних детей до пожилых. Есть много взрослых, которые уже окончили университеты, но всегда хотели прослушать курс по искусству и теперь навёрстывают упущенное.

Что насчёт денег? На что люди готовы их тратить?

Мне кажется, цена в 7$ очень правильная. Это та же цена, что люди платят Netflix и Nulu, и они привыкли получать за это неограниченный доступ к контенту.

Планируете ли вы сотрудничать с университетами в России?

Мы хотим найти способ сотрудничать с университетами так, чтобы студенты, которые проходят обучение на нашей платформе, получали преференции при поступлении в эти партнерские вузы. Другая цель ‒ сотрудничать с преподавателями искусств и лучше узнать их запросы.

Вы остались музыкантом или приходится теперь быть только менеджером?

Мой последний концерт совпал по времени с основанием Kadenze. У нас 46 сотрудников, у пяти из них есть дети, и я чувствую себя ответственным за их благополучие. Наша компания чем-то напоминает музыкальную группу ‒ в том смысле что мы все творческие люди, со своими проектами на стороне, и, как и любая группа, мы вместе не навсегда. Но при этом у нас свобода творчества и очень гибкое расписание. Мы работаем в команде, а не друг против друга, и всё делаем вместе.

Редакция выражает благодарность Дирекции образовательных программ Департамента культуры города Москвы за помощь в организации интервью.

Наталья Чеботарь

Editainme