Прогнозы о конце печатной книги явно оказались ошибочными. Изобретение Гутенберга не отстаёт от века, побеждая в битве за внимание читателя и становясь площадкой для смелых издательских решений.

Задачи и победы книги как лаборатории дизайна обсудили главный редактор лейпцигского издательства Spector Books Ян ВЕНЦЕЛЬ и сотрудник Третьяковской галереи, преподаватель, куратор некоммерческих проектов Елена РЫМШИНА¹.

¹ Проект «Диалоги» на Non/fiction 19 был организован журналом «Книжная индустрия» и Центром немецкой книги в Москве.

ДиалОг и уМный ПОДхОД

Своё дело выпускники Лейпцигской высшей школы графики и книжного искусства Маркус Дрессен, Анне Кёниг и Ян Венцель основали в 2001-м. На первых порах выпускали по семь-восемь книг в год, сейчас — 40–50. Какими стремятся их делать издатели?

Ян ВЕНЦЕЛЬ. У книги длинная история. Это такой объект, у которого есть собственное высказывание, свой голос. И существует она не сама по себе, а в окружении целой инфраструктуры, с издательствами, библиотеками, системой распространения, позволяющей книгам добираться до самых далёких уголков мира.

Мы рассматриваем книжное издание как поле для диалога и особую среду, требующую умного подхода. Поэтому стараемся соединять контент и дизайн таким образом, чтобы в этой паре одно не уступало другому, а их коммуникация работала на общую цель.

В новой серии Publishing studies будем исследовать издательский процесс и взаимодействие человека с книгой. Первым в серии стало издание о книгах Эрика ван дер Вейде. Сначала вы читаете манифест самого художника, где он по пунктам описывает своё отношение к книге, далее даём два эссе Эрика, несколько цветных разворотов с репродукциями его фоторабот и анализ этих произведений, в котором я опираюсь на классические труды Романа Якобсона. После чего следуют четыре интервью, где мастер поясняет разные стороны своего творчества, говорит о том, какие книги не сделал и что осталось на уровне идей.

Совершенно иначе построен каталог выставки режиссёра, сценариста, писателя Александра Клюге. Мастер мыслит категориями взаимоотношений, комплексов, и эта особенность творчества отражена в архитектуре издания, в том, как расположены на разворотах тексты и кадры из фильмов. Разные фильмы, разная стилистика. Содержание и вёрстка образуют несколько уровней, и их взаимодействие вызывает у читателя определённые ассоциации, мысли. В книге появляется внутреннее движение, что очень важно для понимания поэтики Клюге.

В итоге четырёхлетнего проекта, над которым мы работали вместе со студентами, появилась книга «Лампедуза». Это название островка в Средиземном море, где останавливаются беженцы на пути с севера Африки в Европу. Здесь было сделано огромное количество фотоснимков. Снимали и сами беженцы, и пресса, и представители Красного Креста. В сотрудничестве с фотографом и видеохудожником Армином Линке, начинавшим эту работу, мы исследовали снимки и тот путь, который может проделать фотография с Лампедузы. А для второй части книги художники нарисовали историю о том, как эти фото получаются. Вышла гибридная книга, построенная на диалоге двух жанров: фотографии, отражающей реальность, и графики, тесно связанной с воображением. Наверное, это интересный пример того, как научный проект на политическую тему потребовал нового дизайнерского хода.

Открытие темы

Свежесть художественных решений, органичная связь содержания и дизайна отличают любое издание Spector Books. Есть ли у него аналоги на российском книжном рынке?

Елена РЫМШИНА. Spector Books не только работает очень умно и профессионально. Издательство является и научным центром, и продюсером собственных интересных проектов, и серьёзной поддержкой для молодых, исследующих современное искусство, дизайн, психологию, социологию. Ещё одно ценное качество — феноменально быстрая реакция на самые острые, притом не модные, темы, на которые не принято высказываться открыто. Spector Books даёт возможность поговорить о наболевшем и способен представить эти темы выставочными и издательскими проектами в важнейших культурных центрах Германии и других стран.

Российские издательства не всегда столь свободны в выборе контента. Скорее можно говорить о личной инициативе дизайнеров. Так, несколько лет назад Борис Трофимов впервые попытался визуализировать очень суровую, тяжёлую тему нашей истории в каталоге выставки «Творчество и быт ГУЛАГа» и книге «Мироносицы в эпоху ГУЛАГа». Простое и очень точное решение обложки каталога (фрагмент колючей проволоки), включение элементов вёрстки в общую композицию «Мироносиц…», творческий диалог с великими пропагандистскими книгами Эль Лисицкого побуждают читателя к поиску смыслов и создают интонацию личной включённости в тему.

Благодаря титаническому труду Андрея Борисовича Маркевича и Бориса Владимировича Трофимова мы имеем очень важную для нашей профессии книгу «20 век русского книжного искусства». На титульном развороте перечислены все фамилии художников, упомянутых в этой хрестоматии отечественной иллюстрации, и ничем не заполнен огромный объём белого. Здесь тоже могли быть фамилии, но их нет, потому что это наш двадцатый век. Так дизайн заставляет представить не только то, что есть в книге, но и масштаб утраченного. Издание состоялось по личной инициативе художников, и это один из немногих примеров нашего соответствия деятельности Spector Books.

Очень интересный, по сути интерактивный, дизайн нашёл Анатолий Гусев для книги, с которой началось Новое издательство. Это размышления Эйзенштейна о своём учителе Мейерхольде. Обложка, приёмы монтажа, другие дизайнерские ходы помогают читателям стать со-сценаристами, со-режиссерами великих мастеров и одновременно подумать о том, какую культуру выстраиваем мы сами. В том же издательстве дизайнер сделал серию для фонда «Либеральная миссия» Евгения Ясина. В основном это книги по экономике, но, мне кажется, они были бы очень уместны в музеях современного искусства, где‑то в залах с работами Малевича.

Когда в наше время был подготовлен к изданию сборник Солженицына «Из-под глыб», возник спор о дизайнерских придумках — насколько они уместны и в каком количестве? С моей точки зрения, ответ возможен один. В самиздате, на папиросной бумаге эти материалы уже выходили. Поэтому давайте напечатаем их на очень хорошей плотной меловке, с прекрасной обложкой и таким образом покажем, что это вошло в нашу жизнь и ничего не надо прятать, закапывать в саду.

Команда выбирает

Какие новации и тренды сегодня обсуждаются в книжной «лаборатории» и кто тот «профессор», который ставит точку в споре?

Ян ВЕНЦЕЛЬ. Книга всё больше превращается в средство не просто рассказать, а показать, причём очень прицельно. Но выбрать самую подходящую форму для такого показа возможно, только работая в команде. Поэтому нам не подходит старый способ издания книг, когда, как на конвейере, один этап следует за другим. Автор пишет текст, который попадает к редактору и далее по цепочке.

Мы сразу всей командой садимся за стол и обсуждаем, нужна ли вообще эта книга и чем она может стать. Потом каждый выполняет свою часть работы, и команда во все глаза смотрит, как у него получается. Кто‑то делает хорошие репродукции, другой их подбирает и размещает, третий пишет комментарии.

Споры бывают — важно, чтобы все друг другу доверяли. Книга становится местом столкновения разных мнений, возникает ситуация напряжения, и в этом конфликте часто рождается хорошая идея. Мы долго выбираем человека, с которым предстоит работать. Но если уж приняли в команду, доверяем ему безоговорочно. При этом постоянно комментируем, критикуем то, что делает художник. А дальше от него зависит, чтo он из наших замечаний учтёт. У нас нет чёткой иерархии, и никто в конце обсуждений и споров не скажет: «Всё, делаем так и никак иначе».

Думаю, всё важнее будет становиться командная работа, диалог на площадке издательства. А издатели станут запросто пересекать границы профессий, жанров, цехов.

Елена РЫМШИНА. Независимые российские дизайнеры и независимые немецкие издатели работают по примерно одному и тому же принципу — создают вектор мышления, направление подачи материала, которому могут следовать очень многие. Часто это отнюдь не инструкция по применению той или иной книги, а книга совсем не инструкция по прочтению темы. Это некий диалог, предложенный читателю, и тот вправе сразу отказаться или в какой‑то момент выйти из обсуждения. Во всяком случае, есть возможность свободного размышления, а не жёсткий однозначный комментарий, полностью закрывающий тему.

Как и в Spector Books, в российском книжном дизайне самые интересные проекты возникают при работе команд. Но даже если это личная инициатива дизайнера, книга может получиться удачной. Так, Юрий Сурков выступил автором, дизайнером, продюсером, главным редактором и составителем каталога «Московский концептуальный плакат». Успех реален, когда дизайнер исходит из материала, при внимательнейшем его прочтении. Опять‑таки если он не навязывает своё мнение читателю, оставляя открытым вопрос интерпретации.

О пользе старого станка

Что значит для книжного дизайнера Вселенная веба? Насколько активно идёт освоение современных технологий?

Ян ВЕНЦЕЛЬ. На мой взгляд, самая большая технологическая революция случилась еще в 1980‑е, с появлением компьютерных издательских систем и концентрацией всех процессов на одном столе. Наше поколение лишь пытается по максимуму использовать эти возможности. Ещё один важный момент: сегодня вы не привязаны к офису, можно взаимодействовать с людьми, которые находятся где угодно на планете. Кстати, это позволяет совещаться с коллегами ежедневно и не опаздывать с внесением поправок в будущую книгу. Наконец, гораздо лучше стали печатные станки. Появились машины, способные передать мельчайшие нюансы дизайна.

У Spector Books нет опыта выпуска э-книг. Но мы сотрудничаем с издательствами и дизайн-студиями, которые эти вещи делают. Вообще, имея дело и с традиционной книгой, и с цифровой, начинаешь лучше представлять возможности каждого инструмента, который есть в твоём распоряжении. Больше узнаешь и про бумагу, и про цифру.

Следует отметить ещё одну тенденцию: есть ощущение, что сейчас выходит слишком много книг. Поэтому надо обсуждать экологию издательской деятельности, экологию публикаций. Следует тщательно всё взвесить, чтобы решить, достойно ли это произведение быть изданным. Пусть книг будет меньше, но над ними мы поработаем по‑настоящему.

Елена РЫМШИНА. Мы располагаем современными типографиями, новыми технологиями, у нас хорошие печатники, интересные дизайн-бюро, и они малыми силами решают все задачи, которые ставит перед нами современное книгоиздание. Но чего зачастую не хватает, так это возможности немного поработать со старыми технологиями. К сожалению, студентам полиграфических институтов нередко не хватает ощущения печатной книги. Оно утрачивается, поскольку они не имеют возможности знакомиться с техниками печатной графики. А это необходимо, чтобы понять, как всё это поведёт себя в книге при использовании новейших технологий. Видимо, нужны субсидии и гранты, чтобы возобновилась работа вузовских мастерских и студенты получали все необходимые станки и печатные материалы.

Очевидно, что искусство книги не может успешно развиваться без наличия хорошей профессиональной критики, которая мгновенно откликается на всё самое интересное в нашем деле. Когда в 2016‑м выставкой «Книга глазами дизайнера» открывался Ивановский зал РГБ, всех поразило, что мы живём в эпоху книжного ренессанса. Но потребовалось сделать выставку современной печатной продукции, чтобы явление заметили. Поэтому нужен сайт или журнал, где была бы возможность о профессии говорить от первого лица, анализировались бы прекрасные проекты таких издательств, как «Бослен», «Арт-Волхонка», «Новое литературное обозрение».

Марина Рубанцева

Опубликовано в номере апрель 2018