Седьмой раз в поисках островов «библиотечного счастья» лодка, её экипаж и пассажиры отправились по книжным морям и океанам. Кругосветка оказалась сложной, полной непредсказуемых и опасных ситуаций. Было непросто уворачиваться от законодательных волн, участвовать в морских боях, а конфликты на борту усугубились скудным финансированием и сокращением читательского улова. Запасы быстро исчезали, пополнить их было нечем, но вдали показались берега… цифровые берега. Стоит попытать счастья и поискать там провиант для Библиотекарей, Издателей, Читателей?

Мыс 1: На гребне законодательной волны

«Экипаж»: Григорий ИВЛИЕВ, статс-секретарь, заместитель министра культуры России; Олег ШОРИН, заместитель директора Российской национальной библиотеки; Александр ВОРОПАЕВ, начальник отдела книжных выставок и пропаганды чтения Роспечати; Владимир ПРУДНИКОВ, главный редактор НИЦ «Инфра-М»

Ведущая – Елена БЕЙЛИНА, главный редактор журнала «Университетская КНИГА»

Елена БЕЙЛИНА: Последний год был богат на законодательные инициативы в отношении книжного дела со стороны Минкультуры России. Со многими из них можно было соглашаться и поддерживать, особенно когда речь шла об абсолютно логичных поправках в ФЗ-436, антипиратских инициативах и расширении норм ФЗ-187 на литературные произведения или о книжных киосках в учреждениях культуры. Но по ряду законопроектов разгорелись серьёзные споры. Я имею в виду поправки в Федеральный закон № 77-ФЗ «Об обязательном экземпляре» и НЭБ.

Честно скажу, в этих законодательных волнах у издателей и библиотекарей есть все шансы утонуть.

Григорий ИВЛИЕВ: Любая законодательная инициатива должна опираться на регулирование общественных отношений, на потребность в этих отношениях. Применительно к библиотекам и изданиям это означает обеспечение граждан России возможностью читать книги.

Что касается обязательного экземпляра, то суть не в том, что какие-то библиотеки его потеряют, а в том, как он используется. Мы точно установили, что в РГБ и РНБ, получающих по два ОЭ, половина стоит на полках, не используется вообще, но ежегодно на них должно выделяться по 200 кв. м. Такой возможности практически нет, и в итоге книги хранятся в полном несоответствии с правилами. В библиотеке Администрации Президента РФ, Парламентской библиотеке потребность в ОЭ также минимальная. Половина получателей находится в Москве, и это тоже неправильно. Сейчас мы оптимизируем процесс: те библиотеки, которые не докажут потребности в ОЭ, потеряют его.

Мы предложили из 16 экземпляров оставить девять. Основные федеральные библиотеки, в том числе МГУ им. М.В. Ломоносова, получат комплект. Научно-технические и общеполитические вполне смогут обойтись одним ОЭ разделив его по отраслям знаний, дополнительно подключим детские библиотеки.

Законопроект вводит понятие электронной копии печатного издания. Но у нас нет желания бесплатно всё забрать у издателей и отдать библиотекам. Создаётся единый национальный реестр изданий, своего рода информационная витрина того, что выходит в стране. Предполагается, что в течение месяца после выпуска бумажной книги мы получаем от издателя её цифровую копию на материальном носителе и размещаем метаданные в одном хранилище, а в качестве страховки проводится резервное копирование. Принципиальный момент: электронный ОЭ собирается только для хранения, а выкупаться и продаваться он будет (в том числе и для НЭБ) на коммерческих условиях с соблюдением прав издателей и авторов. Таким образом экономится 30% средств, затрачиваемых на оцифровку, которая, по нашим подсчётам, будет стоить бюджету около 7 млн рублей ежегодно. Безусловно, обеспечивается контроль качества изданий.

1 января 2015 г. в ГК РФ появилось важное нововведение — свободные лицензии для произведений, правообладатели которых готовы размещать их в открытом доступе. В НЭБ такие издания могут поступать без сложных и длительных переговоров. На мой взгляд, этот законопроект очень близок издателям и авторам, желающим активнее распространять свои произведения.

Мы вновь поднимаем законодательную волну против пиратства, так как недовольны несоблюдением норм «антипиратского» закона. Пока нет чёткой, финансово ощутимой ответственности за незаконно размещённые в Сети материалы и провайдеры не принимают мер в случае обращения к ним правообладателей, закон полноценно выполняться не может. Должен сказать, что поддержки со стороны библиотечного и издательского сообщества мы не ощущаем.

Осенью прошлого года в Правительство РФ был внесён законопроект об освобождении от арендной платы книжных киосков, работающих в учреждениях культуры, и при проведении культурных мероприятий. Председатель Государственной Думы С. Нарышкин нас в этом поддержал, рассчитываю на принятие документа в ближайшее время.

Инициатив с нашей стороны действительно немало. Сейчас Правительство РФ будет рассматривать проект закона о НЭБ. Чрезвычайно важны налоговые льготы, которые мы пытаемся ввести для государственных муниципальных учреждений культуры и их благотворителей.

Елена БЕЙЛИНА: Предлагаю вернуться к наиболее спорному законопроекту об ОЭ и передаю слово издателям, которые в дальнейшем должны его исполнять.

Владимир ПРУДНИКОВ: Мы против того варианта, в каком закон предложен сейчас. Нам не нравится сама идея ОЭ. Когда издательская отрасль находилась в нормальном состоянии, это было терпимо. Но сегодня мы подошли к тому, что ОЭ скоро вообще не будет, поскольку не станет бумажных изданий, а сама книга из категории товаров перейдёт в категорию услуг. Вузы закупают максимум три-четыре экземпляра каждого учебника, а их средний тираж не превышает 300 экземпляров. Монографии же давно перешли в разряд библиографических редкостей.

Нас не устраивает состав получателей электронного ОЭ. Важны не намерения (у Минкультуры России они хорошие, у РГБ плохие), а потенциал. У РГБ он весьма серьёзный. 24 июня запустят НЭБ, и можно предположить, что книги, которые мы отдадим РГБ в качестве ОЭ, тут же появятся на ресурсе. Не верится, что будут соблюдены все авторские права, да и проконтролировать это нет никакой возможности.

Удивляет, почему никто не желает говорить об электронной книге. Электронная копия печатной книги — это XX век, а никак не XXI. Печатная книга как набор глав, абзацев или параграфов в скором времени исчезнет, а собрать их вместе можно будет лишь на электронной платформе. Важно уже сейчас задуматься о том, как мы будем представлять публике сетевые издания.

Создание книги (неважно, в бумажном или электронном виде) стоит от 100 тыс. рублей и выше. НЭБ — замечательная идея, но сколько готовы заплатить операторы за то, чтобы наша книга оказалась в этом ресурсе? 10–20 тыс. рублей за наименование? А остальное?

Кто покроет разницу в 80 тыс. рублей? Не менее серьёзный вопрос — что будет с уже сложившимся рынком ЭБС при подключении вузов к НЭБ. Какой смысл их приобретать, если предполагается, что в НЭБ будет всё? Я настоятельно прошу подумать об издателях и авторах, которых мы уже теряем!

Ещё один принципиальный момент. Когда говорят, что отправка электронной копии в РГБ ничего не будет стоить издателю, это лукавство. Если ОЭ на материальном носителе, т.е. на флешке или CD, то должно быть заказное письмо с уведомлением и описью вложения, отправка которого обходится минимум в 200–250 рублей. Ежегодно мы выпускаем примерно 1,2 тыс. изданий, соответственно 250–300 тыс. рублей уйдут только на доставку электронного ОЭ в РГБ. Поэтому если говорить об оптимизации затрат и получателях электронного ОЭ, позиция издателей следующая: файл должен передаваться на хранение в РКП по закрытым интернет-каналам.

Олег ШОРИН: В своём пленарном докладе Я.Л. Шрайберг рассказывал о том, чтo пришлось пережить книге, пока не наступил период оцифровки. Вандализм, кражи, пожары... То есть книги имеют свойство исчезать под влиянием внешних факторов. Тогда вопрос: почему у нас всего лишь один электронный экземпляр? Если всё будет храниться в одном месте, то уничтожение этого хранилища повлечёт за собой потерю всего.

Идея материальных носителей сама по себе абсурдна. Надо думать о том, как уйти от вещественного носителя, а не собирать, хранить и перезаписывать его. Есть целая система защищённой передачи данных по сетям и идентификации пользователей, включающая верификацию, алгоритмы, цифровые подписи. Необходимо строить инфраструктуру сбора файлов у издательств по электронным каналам. Специально созданный центр будет рассылать издания по библиотекам с учётом интересов всех участников системы книгоиздания и распространения.

Искренне сомневаюсь в том, что мы уложимся в 7 млн рублей. Проблема хранения электронных экземпляров останется. Возможно, места потребуется меньше, но нужно обслуживать серверы, обновлять ПО и т.д. Раз в пять лет придётся перезаписывать все CD, сверяя их с эталонной копией (кстати, что считать таковой?). Если количество дисков будет расти — а в законопроекте речь идёт не только о книгах, но обо всех издаваемых произведениях, в том числе и периодике, один отдел РГБ не справится.

Александр ВОРОПАЕВ: позиция Роспечати не претерпела изменений с начала дискуссии в 2013 г., когда планировались лишь шесть традиционных ОЭ. В редакции 2013–2014 гг. среди получателей не было ГПНТБ России, ИНИОН РАН, ВИНИТИ и др. Федеральное агентство первым обозначило эту проблему и предложило расширить количество традиционных ОЭ. Идея была такая: общий поток ОЭ можно разделить. ИНИОН получал бы книги по общественным наукам, ГПНТБ и ВИНИТИ — по техническим, ГПИБ России — по гуманитарным, МГУ им. М.В. Ломоносова — весь поток. Так мы закрываем пять институций тремя комплектами ОЭ. В последнем варианте предусмотрено девять экземпляров — приятно, что наша позиция была услышана.

Проблема электронного ОЭ многоплановая. Прежде всего, цифровая копия. Если печатный экземпляр скоро исчезнет, копией чего будет электронный? При тысячных тиражах это имело смысл, теперь он постепенно нивелируется. В нынешнем варианте законопроекта предполагается, что один экземпляр электронной копии поступает в РГБ. Мы с самого начала стояли на примирительных позициях и предлагали, чтобы одна копия направлялась в РКП, на основе чего строится система российской библиографической информации. Другая копия для иных целей — в РГБ. Вот в этих «иных целях» и кроется проблема, и нам понятны опасения издателей.

Сегодня мы упускаем важный момент. РКП фиксирует 85–90% всех изданий страны. Если она не будет получать электронные экземпляры, и без того скудная статистика рынка может нарушиться.

Натела КВЕЛИДЗЕ-КУЗНЕЦОВА, директор Фундаментальной библиотеки РГПИ имени А.И. Герцена: Российская книжная палата — библиографирующий центр. Если ОЭ передаётся РГБ (по аналогии с Библиотекой Конгресса), то на кого возлагается функция библиографирующей организации? Будет ли РГБ работать со всеми типами изданий, в том числе с альбомами, нотными записями? РКП всегда создавала летописи по направлениям и жанрам. Станет ли этим заниматься РГБ? Цели поступления цифрового ОЭ именно в РГБ пока недостаточно аргументированны.

Александр ВОРОПАЕВ: РКП — национальный библиографический центр учёта и статистики печатной продукции, это её первая задача. Вторая — хранение. Хотелось бы, чтобы эти функции распространялись и на электронный ОЭ. РГБ предоставляет доступ, Книжная палата такой задачи не имеет. А для каких целей ОЭ будет поступать в РГБ — это вопрос скорее к Министерству культуры РФ.

Константин АНТИПОВ, ректор МГУП имени И. Фёдорова: По-моему, речь идёт о создании новой индустрии книги, проекте очень дорогом и бессмысленном, так как в этих рассуждениях нет издателей. Единственный возобновляемый, воспроизводимый ресурс — печатная книга. Скорость смены стандартов оцифровки, хранения и передачи информации гораздо выше технологических возможностей по оцифровке. Это замкнутый круг, в который мы сами себя втянули, уничтожая издательскую сферу.

Мы говорим, что книга превращается из товара в услугу, но с такими законопроектами скоро ни товара, ни услуги не останется.

Опубликовано в номере июль-август 2015