Окончание статьи А.В. Соколова. Начало в предыдущем номере

Обещания проекта НЭБ

Чаще всего эти обещания связаны с повышением комфортности библиотечного сервиса. Утверждается, что основная цель НЭБ заключается в обеспечении свободного доступа граждан Российской Федерации ко всем изданным, издаваемым и хранящимся в фондах российских библиотек изданиям и научным работам — от книжных памятников истории и культуры до новейших авторских произведений. Говорится, что благодаря НЭБ любой гражданин России сможет найти интересующее его печатное издание в ближайшей библиотеке или получить доступ к электронной копии этого издания в режиме удалённой работы из читального зала ближайшей библиотеки или из дома, а также получить квалифицированную консультацию в поиске информации или книги от сотрудников библиотек. С таким примитивно-потребительским пониманием целей коренных преобразований в российской библиосфере согласиться нельзя.

Глубинный смысл проекта НЭБ предопределяется перспективами становления в России постиндустриальной цивилизации. Если индустриальная цивилизация характеризуется приоритетом вторичного сектора общественного производства (промышленность и строительство) по сравнению с традиционным первичным сектором (сельское хозяйство), то в постиндустриальной экономике на первое место выходит сектор услуг (третичный сектор), в недрах которого формируется четвертичный — информационный сектор. Знание и информация становятся ценным экономическим ресурсом, а социально-коммуникационные процессы — необходимым условием как экономического, так и социального прогресса. Постиндустриальное общество предъявляет повышенный спрос на информацию и знания, который требует подключения ресурсов инфосферы. В связи с этим проект НЭБ, нацеленный на информатизацию библиосферы, представляется своевременной и важной акцией, обладающей следующими многообещающими достоинствами.

Идея Национальной электронной библиотеки отражает направления государственной социально-культурной политики. В 2010 г. была принята долгосрочная целевая программа «Информационное общество (2011–2020)», предусматривающая преимущественное развитие информационного сектора общественного производства и рынка информационных услуг, информатизацию государственного управления, народного образования, учреждений культуры и других социальных институтов. Проект НЭБ, согласованный с целями государственной программы, способствует её реализации и повышению авторитета отрасли культуры.

Оцифрованные библиотечные фонды привлекут в библиотеки молодое поколение, которое утрачивает навыки книжного чтения и в массовом порядке покидает библиосферу. В результате омертвляется национальное культурное наследие, воплощённое в библиотечных книгохранилищах, и нарушается духовная преемственность поколений. НЭБ позволит информатизированным библиотекам предложить своим читателям высококачественное локальное и дистанционное обслуживание, что сделает их привлекательными для населения постиндустриальной России и предотвратит дегуманизацию информационного общества.

Взаимодействие библиосферы с НЭБ потребует модернизации библиотечно-информационной и книговедческой школы и активизирует научно-исследовательскую деятельность. Сущность НЭБ как инструментально-технологической инновации постиндустриальной эпохи — привлекательный предмет осмысления в контексте библиотековедения, библиографоведения, книговедения, что послужит стимулом для развития этих наук.

Появление НЭБ создаёт предпосылки для дальнейших прогрессивных трансформаций в библиосфере. Информационные технологии, служащие основой электронной коммуникации в наши дни, не являются конечной инстанцией научно-технического прогресса. В XXI в. Ожидается внедрение конвергентных (нано-био-инфо-когнитивных) технологий, которые существенно изменят социально-коммуникационные процессы, а возможно, и антропологическую природу людей (трансгуманизм).

Оптимистически приветствуя и поддерживая многообещающий проект НЭБ, не следует упускать из виду те риски, с которыми связано достижение целей, провозглашённых в Концепции НЭБ, а именно: «создание единого национального пространства знаний, формирования благоприятной информационной среды, расширение возможностей граждан на доступ к проверенной, надёжной и актуальной информации, оцифровка библиотечных фондов и создание электронных ресурсов» (с. 4).

Риски проекта НЭБ

Идея Национальной электронной библиотеки соответствует цивилизационным тенденциям развития человечества, но сами эти тенденции противоречивы. Главными противоречиями постиндустриальной цивилизации являются, во-первых, противоречие между стремительно растущей техно-технологической мощью и упадком культурно-этических норм; во-вторых, противоречие между динамичными социально-экономическими процессами глобализации и консервативной этнокультурной идентичностью наций; в-третьих, противоречие между консолидацией (единением) и обособлением (индивидуализацией) социальных субъектов XXI в. (личности, социальные группы, этносы, нации). С этими противоречиями так или иначе связаны риски, возникающие при реализации проекта НЭБ, который отличается уникальной масштабностью, новизной и сложностью, сочетающимися со скудостью материальных и кадровых ресурсов, которыми располагает головная организация РГБ. Обратим внимание на риски, с которыми, возможно, придётся столкнуться российским библиотекам.

Риски обманутых ожиданий обусловлены тем, что поисковая система НЭБ разрабатывалась аналогично информационным системам интернет-рекламы или продажи авиабилетов без учёта её специфики. Конечно, большим технологическим достижением является режим полнотекстового чтения, однако в условиях «информационного потопа» хочется, чтобы постиндустриальный сервис не ограничивался электронной доставкой документов удалённому пользователю, а защищал его от информационных перегрузок. Истинная, а не демонстрационная эффективность автоматизации библиотечно-библиографических процессов заключается не в повышении скорости реакции системы и даже не в снижении экономических затрат, а в повышении точности и полноты выдачи, т.е. в уменьшении грандиозного информационного шума и не поддающихся определению потерь информации, которые предъявляют сейчас поисковые машины Интернета, ведущие поиск по ключевым словам запроса. Здесь не обойтись без диалога типа «человек — человек» между библиографом и читателем.

Вдумчивые библиографоведы обеспокоены тем, что распространение дистанционного (виртуального) справочного обслуживания вытесняет диалог библиографа и пользователя «лицом к лицу». Не имея возможности уточнить реальные информационные потребности, инициировавшие тот или иной поступивший запрос, библиограф становится не проводником по «джунглям информации», а «охотником за готовыми ответами»[1].

1. Багрова И.Ю. Виртуальное справочно-информационное обслуживание (по материалам англоязычной печати // Библиотековедение. – 2005. – № 6. С. 42–49.

Судя по всему, разработчиков НЭБ перспектива полной автоматизации справочно-библиографического обслуживания не пугает, а, наоборот, привлекает. В типовом договоре РГБ как оператора НЭБ с библиотекой — поставщиком информационных ресурсов предусмотрено, что последняя должна обеспечить доступ к своим ресурсам в режиме 24/7 и обслуживать не менее 1 тыс. запросов на библиографическую или метаинформацию в секунду (!). Ясно, что тут нужен робот, а не библиограф-консультант.

Риск роботизации я воспринимаю не как обманутое ожидание, а как угрозу библиографической профессии.

Технологические риски обусловлены гигантскими количественными масштабами НЭБ: десятки миллионов документов, пользователей, распределённых по всей стране, сотни миллионов запросов, все библиотеки страны, включая школьные, муниципальные и федеральные. Организовать эту аморфную совокупность в бесперебойно работающую систему практически невозможно. Не надо далеко ходить за примером. Одно и то же издание хранится в сотнях библиотек. Казалось бы, необходимо централизованно координировать работу по оцифровке таким образом, чтобы каждая книга, поступающая в фонд НЭБ, сканировалась только один раз. Но этого сделать пока не удалось. Библиотеки сканируют книги самостоятельно, и неизвестно, что в стране оцифровано и сколько раз. Короче говоря, создаваемые в результате оцифровки фондов библиотек коллекции формируются бессистемно, фрагментарно, при частом дублировании используемых источников. Печально, что крайне важное включение в фонд современных, актуальных произведений в удобном для пользователя формате затрудняют действующие правовые нормы.

Полный отрыв от научного багажа библиотековедения, библиографоведения, книговедения обрекает разработку и дальнейшее развитие НЭБ на эмпирические, административно-волевые и конъюнктурные решения. Опыт автоматизации и информатизации библиотечно-библиографических процессов, накопленный в нашей стране, был игнорирован, поэтому не выполнялось требование преемственности, которое заключается в сохранении всех полезных для дальнейшего использования информационных ресурсов, средств лингвистического обеспечения, а также наличных технических средств. Риск сбоев усугублён тем, что НЭБ введена в промышленную эксплуатацию при отсутствии фундаментального предпроектного исследования и предварительной опытной эксплуатации. Разработка системы велась не оператором НЭБ, т.е. сотрудниками РГБ, разбирающимися в сути дела, а сторонними подрядными организациями, отобранными по принципу минимизации стоимости услуг. Эти организации сделали то, что они умели делать, а не то, что нужно для промышленной эксплуатации уникальной Национальной электронной библиотеки. Нет гарантии, что подрядчики успешно продолжат сопровождение и развитие НЭБ, так же как нет уверенности, что РГБ располагает кадрами, способными обеспечить функционирование НЭБ во всероссийском масштабе.

Риск невостребованности. Часто констатируется, что НЭБ предназначена для информационного обслуживания самого широкого спектра российских и иностранных граждан и рассчитана как на «простого» читателя, так и на учащихся средних и высших учебных заведений, а также на научных работников и преподавателей. По сообщению РГБ, желание стать абонентами НЭБ выразили около 1000 библиотек. Основная задача проекта на ближайшие годы — увеличение количества участников, в том числе за счёт вузовских и школьных библиотек. Библиотечное сообщество приветствует НЭБ, а читатели? Как известно, в наши дни более трети россиян не испытывают потребности в чтении и обходятся без чтения печатных книг. Привлечёт ли российский демос «чтение с экрана»? У меня нет такой уверенности.

Россия находится в зоне периферийного капитализма, не достигшего постиндустриального уровня. Десятилетие реформ 1990-х было временем беспрецедентного в мирное время экономического спада. Промышленное производство и валовой внутренний продукт сократились более чем наполовину[2].

2. Кагарлицкий Б.Ю., Сергеев В.Н. История России: Миросистемный анализ: учебное пособие. – М.: ЛЕНАНД, 2014. – С. 398–399.

В индустриальной модели российской экономики возникли явления деиндустриализации. Вместе с тем в XXI в. государственная политика информатизации страны и распространение электронной коммуникации стали приметами постиндустриальной цивилизации, и проект НЭБ — одна из постиндустриальных примет в современной России. Поскольку сомнительно ожидать в ближайшее время становления полноценного постиндустриального общества с повышенным спросом на информацию и знания, возникает риск невостребованности комфортных библиотечно-информационных услуг НЭБ основной массой населения России. Следовательно, колоссальные затраты на создание уникальной Национальной электронной библиотеки окажутся неоправданными из-за пассивности потенциальных потребителей.

Этот пессимистический вывод не означает, что деятельность по созданию НЭБ должна быть свёрнута. Ни в коем случае! Примечательно, что Правительство РФ 4 августа 2015 г. одобрило проект федерального закона о создании федеральной государственной информационной системы «Национальная электронная библиотека». Рано или поздно, но Россия станет постиндустриальной державой с хорошо развитой инфосферой. Однако для этого должны созреть технико-экономические и социально-культурные условия. Поэтому сегодня бессмысленно ставить задачу тотально оцифровать российскую библиосферу и заменить профессиональных библиотекарей-библиографов интеллектуальными роботами. В современной России резонно ориентироваться на взаимодействие библиосферы и инфосферы и планировать не промышленную, а опытную эксплуатацию федеральной электронной библиотеки, для чего принятие федерального закона о НЭБ может послужить знаковой отправной точкой.

Хотелось бы надеяться, что в ознаменование нового этапа развития НЭБ Министерству культуры РФ будут предоставлены необходимые субсидии из скудеющего государственного бюджета Российской Федерации.

Автор Аркадий Васильевич Соколов, профессор Санкт-Петербургского государственного института культуры

Опубликовано в номере ноябрь 2015