Вынужденное затворничество, а затем постепенное возвращение к нормальной жизни не могли не сказаться на работе библиотек и их коллективах, на поведении посетителей. Пандемийная ситуация отражается на нервной системе, на самооценке пользователей и сотрудников. Всё это становится предметом анализа социологов и психологов.

Как изменилось поведение читателей? Что происходит с библиотечными профессиями и можно ли сегодня применять к ним доковидные нормы? Как подготовиться к будущему и какую стратегию избрать? Исследования позволяют конкретизировать работу, выявить успешные практики и проблемные ситуации.

Эти и другие вопросы обсуждались на XI Рабочей встрече «Социолог и психолог в библиотеке».

В своём приветственном слове президент Российской библиотечной ассоциации, директор Государственной публичной исторической библиотеки России Михаил АФАНАСЬЕВ затронул методологические проблемы.

— Важная часть любого социологического опроса — знать и понимать, с кем мы имеем дело, является ли человек носителем книжной культуры. Некорректно интервьюировать человека, которого мы не протестировали.

С моей точки зрения, иногда полезнее ориентироваться не на результаты опроса, а на анализ поведения. Взятая в библиотеке книга — это поведение. Маршрут посетителя говорит гораздо больше о его отношении к библиотеке, нежели наш вопрос о том, как он к ней относится. Только по тому, как человек впервые заходит в библиотеку, можно судить, как он её расценивает: это нечто выше него, ниже или для посетителя любая библиотека — привычное пространство. Следует отметить, что человек не видит многого из того, что его окружает. Мы можем писать объявления, афиши, но эффект будет минимальным. Например, в исследовании «Чтение больших городов» мы проводили такой эксперимент: рекомендовали книги по разным каналам: в газете, в журнале, на радио, на ТВ. На следующий день спросили у горожан: было ли по телевизору что-то о книгах. Ответ был однозначным: нет. Установки были иными, и книга оказалась стёрта из памяти.

Очень интересное направление исследований — изучение ожиданий читателей. Например, весьма эффективный метод — когда человеку, не читавшему книгу, дают ознакомиться с её началом и предлагают рассказать, что, с его точки зрения, будет дальше, — отметил М. Афанасьев.

— Сегодня отношение к библиотечному будущему меняется, потому что из разряда прозрений рассуждения о нём переходят в разряд практически ориентированной футурологии, — так начал своё выступление Юрий ЧЁРНЫЙ, руководитель Центра по изучению проблем информатики ИНИОН РАН.

По словам эксперта, в настоящее время формируется совершенно новая информационная среда. Библиотечное будущее России до 2030 г. задаётся Стратегией, утверждённой Правительством РФ. В её третьем разделе есть параграф, который называется «Развитие информационных технологий и цифровая трансформация деятельности библиотек».

— Если мы относимся к этому не просто как к понятию, связанному с современной риторикой, но содержательно, то понимаем, что цифровая трансформация — не одно лишь применение ИКТ в библиотеке, как в 1990-е гг. Тогда не существовало социальных сетей, и ИТ были лишь дополнением к традиционной деятельности, которой ничто не угрожало. Сегодня требуется переходить на цифровые платформы, менять сами модели деятельности.

Как отметил Ю. Чёрный, есть два способа действий по отношению к внешней среде: адаптация и проектирование.

— Интернет прошёл две стадии своего развития: веб 1.0 и веб 2.0. Веб 1.0 — это статичный Интернет, веб 2.0 — интерактивный. Сейчас мы стоим на пороге веб 3.0 — Интернета вещей. На рубеже 2020-х и 2030-х гг. возникнет и будет развиваться нейрокоммуникация, т.е. подключение головного мозга через компьютерные интерфейсы, и мы сможем передавать мысли и чувства, минуя слова.

К веб. 1.0 библиотеки благополучно адаптировались, к веб 2.0 — тоже. Сейчас уже нет коллег, которые говорили бы, что не хотят работать в соцсетях. А вот как относиться к будущим изменениям? Ждать, когда они придут, и адаптироваться, как мы уже привыкли? Или действовать иначе?

Проектирование — это не проведение культурно-массовых мероприятий, а процесс вхождения в новую информационную среду на основе понимания законов её развития. Мы их изучаем и формируем картину видения развития этой среды до 2030 г. Затем создаём стратегию вхождения своей библиотеки в эту среду при сохранении основных видов деятельности.

Что это за законы и кто их открыл? Эксперт предложил своё видение ситуации.

— Во-первых, в мире есть представление о четвёртой промышленной революции и о цифровой экономике. Существует Стратегия развития информационного общества до 2030 года. В российской цифровой экономике заложены девять сквозных технологий. Мы можем их изучать уже сейчас, но пока не представляем конвергенции. У Клауса Шваба описано примерно 15 сквозных технологий. Важно, что больше принципиально новых форм уже не появится. Анализируя их, мы изучаем будущее и законы его развития.

Качественный переход к веб 3.0 произойдёт, когда на массовом уровне начнут внедряться технологии 5G. Такова логика развития мобильной связи и решения Международного союза электросвязи. В начале марта МТС запустила пилотные зоны 5G в Москве. Пока есть политические сложности повсеместного развития этой технологии, но они будут решены в ближайшее время. Скорость Интернета по этому стандарту возрастает в 10 раз. Это означает, что начнётся массовое внедрение Интернета вещей. Виртуальная и дополненная реальности из разряда игрушек перейдут в технологии повседневности и работы. Уже сейчас мы можем готовиться к такому качественному изменению информационной среды, которое произойдёт примерно через два года.

Что касается стратегии конкретной библиотеки, то, по мнению эксперта, в ней должны сочетаться и адаптация, и проектирование.

— В разных библиотеках соотношение может быть различным. В сущности, проектный способ деятельности — это творчество. Опираясь на знание законов, можно создавать креативные проекты и новое содержание библиотеки, — подчеркнул в завершение Ю. Чёрный.

Как вузовские библиотеки реагировали на новые вызовы, связанные с пандемией? Как выстраивалась коммуникация с пользователями, осуществлялось обслуживание, была организована работа сотрудников? Какой опыт вынесли руководители из сложившейся ситуации? Заместитель директора Научной библиотеки Томского государственного университета по поддержке научной и образовательной деятельности Галина СЕРБИНА представила результаты социологического исследования, в котором приняли участие 48 университетских библиотек из 10 сибирских городов.

Как показал анализ, 93,8% респондентов использовали для коммуникации с пользователями сайт или страницу библиотеки, 75% — сайт вуза, 65% — группы библиотеки в соцсетях, 62% — корпоративные рассылки. Порядка 30% библиотек заходили в систему управления учебным процессом Moodle. При этом информация на указанных площадках во многих случаях носила эпизодический характер и лишь некоторые библиотеки создали специальный раздел, посвящённый разъяснениям и ответам на вопросы. Один из выводов, которые сделали исследователи, такой: следует идти за читателем, знать, где и как ему удобно получать информацию, и, возможно, для этого придётся выходить за пределы собственных ресурсов.

В плане обслуживания пользователей большинство респондентов (83–93%) отметили, что основной услугой был доступ к подписным ресурсам и электронной библиотеке (репозиторию). 93% осуществляли консультирование пользователей. 77% предоставили сервис для авторов (индексирование публикаций, добавление их в РИНЦ, корректировка профилей и т.п.). Сильнее всего пострадала базовая услуга — выдача печатных изданий. Перейти на доставку смогли только 12,5% библиотек. При этом наблюдалось серьёзное противоречие: хотя большинство библиотек заявили о том, что им удалось наладить дистанционную работу с пользователями, в аналитическом докладе ректоров 13 университетов «Уроки стресс-теста. Вузы в условиях пандемии и после неё» было указано, что «проблемой для организации самостоятельной работы студентов стала бедность доступных цифровых ресурсов». Очевидно, что руководство просто «не заметило» библиотечные ресурсы, а у преподавателей отсутствовал к ним интерес. Главное условие заметности библиотеки — активное информирование о ресурсах и возможностях, считает Г. Сербина.

Что касается организации работы сотрудников, то в серьёзной степени пострадали маленькие библиотеки, в штате которых до 20 сотрудников. 27% таких библиотек отметили, что в период карантина существенная часть работников не выполняла свои функции. В крупных библиотеках большинство сотрудников (до 76%) смогли работать удалённо.

По оценке руководителей библиотек, низкий уровень готовности к переходу в цифровой формат работы связан с инфраструктурой, которая не позволяет полноценно организовать удалённую работу. 79% респондентов сослались на наличие типов работ, которые могут выполняться только в библиотеке. 43,8% отметили, что у сотрудников нет дома компьютера и Интернета. Руководители видят серьёзную проблему в неготовности работников использовать цифровые платформы и сервисы. Однако лишь 4% респондентов столкнулись с недовольством сотрудников новыми условиями.

Для многих участников исследования удалённый режим оказался источником новых возможностей — освоения дистанционного обслуживания, компьютерных технологий. Для половины ответивших удалённая работа является не просто новым опытом, но вполне реальным способом формирования позитивного образа библиотеки. Более 50% выразили уверенность в том, что библиотеки смогут адаптировать сервисы к дистанционной работе.

Как меняется информационное пространство молодёжи? Очевидно, что социальная жизнь сместилась в виртуальное пространство, но исследователи часто забывают о том, что реальное пространство тоже осталось. Мы стремимся общаться лично. Это во многом определяет наши интересы и ментальность, хотя на них серьёзно воздействуют онлайн-технологии. Каково место библиотеки в жизни современных студентов, поле коммуникации молодых людей? Результаты специального исследования представила Юлия КОСИНЦЕВА, доцент кафедры социальных технологий Северо-Кавказского федерального университета, социолог Ставропольской краевой универсальной научной библиотеки имени М.Ю. Лермонтова.

В опросе приняли участие 519 студентов Северо-Кавказского федерального университета, в том числе 95% — в возрасте до 22 лет. Как показало исследование, наиболее интересная отрасль знания для опрошенных — социальные и гуманитарные науки (40,5%); это характерно не только для студентов гуманитарных специальностей, но и для «технарей». Не так высок интерес к экономике и финансам (14,6%).

Безусловно, в числе приоритетных источников информации Интернет (94%), однако второе место по популярности занимают книги (49,3%). При этом сборники конференций и научные журналы, т.е. то, что формирует профессионала, непопулярны: их читают 20,6% респондентов. Профессиональную литературу регулярно читают лишь 12%. Таким образом, формирование интеллектуального пространства довольно однобоко, делает вывод эксперт. При этом, по оценке самих респондентов, почти 60% испытывают потребность в профессиональных знаниях, повышении квалификации. Возникает вопрос, почему они не могут сделать это самостоятельно.

— Когда мы говорим о чтении, всегда интересно, чем в принципе занимаются люди в свободное время. 59,9% опрошенных посещают социальные сети. Почти 50% встречаются с друзьями. 43,7% смотрят ТВ, фильмы, слушают радио. 37,8% занимаются спортом, 36,2% ничего не делают. 51% читают, рисуют, занимаются музыкой.

Как показал анализ, 82% студентов могут использовать компьютер, чтобы посетить библиотеку, зайти в электронный каталог, найти электронную книгу. При этом 75% проводят в Сети от четырёх до восьми часов в день и более. Несмотря на это, в условиях пандемии 41,2% освоили возможности цифровых платформ для обучения лишь частично. 55% не пользовались сайтами библиотек в условиях удалённой работы: не возникало потребности и интереса. 27,4% пользовались электронными каталогами, 25% — бесплатным доступом к контенту. В принципе доступность электронных ресурсов и бесплатный Интернет определяют востребованность библиотеки — так считают 28% респондентов. При этом 51% хотят, чтобы в библиотеке было больше оцифрованных полных текстов, а 46,6% выступают за повышение скорости Интернета.

— Очевидно, что библиотекам необходимо усиливать присутствие и влияние в цифровом пространстве. При этом оснащение современной компьютерной техникой даёт сегодня в работе с молодым читателем существенное преимущество. Следует отметить, что актуализирована потребность в доступности электронных версий популярной, недоступной, малокомплектной, редкой литературы.

Информационную среду студентов формирует ближайшее окружение: профессионалы, преподаватели, родители, родственники, а также социальные сети. Слабое, фрагментарное взаимодействие библиотеки с профессорско-преподавательским составом ставит препоны для привлечения молодёжи в библиотеку. 98% респондентов отметили, что приходят в библиотеку в том случае, когда им нужна консультация специалистов — когда Интернет уже не помогает. Конкурентные преимущества библиотеке обеспечит организация взаимодействия с носителями экспертизы — преподавателями и научными сотрудниками университета, — подчеркнула выступающая.

Российская государственная детская библиотека (РГДБ) в 2020 г. провела всероссийское исследование о приобщении детей к чтению в библиотеках в условиях изоляции. Исследование прошло в период с 1 апреля по 15 июля, в проекте приняли участие 520 библиотек, в том числе 50 центральных (38 детских специализированных и 12 детско-юношеских). 53% составили муниципальные специализированные детские библиотеки. Итоги представила ведущий методист РГДБ Наталья НАУМЕНКО.

Исследование показало, что, несмотря на широкий выбор онлайн-сервисов и профессиональных платформ, библиотеки в основном использовали Zoom (40%) и Skype (28%). В качестве основной площадки для трансляции мероприятий 76% выбрали социальную сеть «ВКонтакте». При этом присутствие в соцсетях даёт библиотекам целый ряд возможностей: представить себя публике, иметь обратную связь с пользователями, участвовать в конкурсах и проектах. Большинство библиотек (88%) имеют аккаунты во «ВКонтакте», 44% — в Instagram и в «Одноклассниках», 25% — в Facebook. Практически 67% ежедневно публиковали новости, 28% делали это один-два раза в неделю. При этом 65% респондентов столкнулись с трудностями, в основном технического характера. 42% указали на отсутствие Интернета или его низкую скорость, 13% — на отсутствие компьютерной техники, некачественное наполнение онлайн-ресурсов контентом, низкий уровень компетенций сотрудников. Только 4% библиотек смогли быстро и без особых проблем переориентировать свою деятельность в онлайн-формат.

За два с половиной месяца библиотеки провели 47 тыс. мероприятий в сетевом режиме. В среднем каждая библиотека организовала около 50 событий. Лидеры провели от 500 до 1 тыс. мероприятий. Остаётся открытым вопрос отчётности по онлайн-мероприятиям, но в основном респонденты его вели, используя журнал учёта (40%), счётчики сайта и просмотров страниц в соцсетях (30%).

Практически все группы пользователей оказались охвачены вниманием библиотек, тем не менее 59% мероприятий были ориентированы на младших школьников. Многие библиотеки использовали нетрадиционные форматы: 56% — флешмобы, 50% — челленджи, 26% — квесты, 20% — квизы, а также стримы, виртуальные марафоны, выставки и т.д. Большинство из этих форматов респонденты намерены использовать и в дальнейшем.

Библиотеки, которые успешно перевели работу в онлайн-формат, смогли это сделать благодаря навыкам своих специалистов, отметила эксперт. Это прежде всего умение пользоваться соцсетями (91%), осуществлять поиск информации в Сети и в цифровых системах (86%), обрабатывать фотографии и монтировать видео (80%), работать с презентациями (79%). Тем не менее респонденты отмечали компетенции, которых оказалось недостаточно. Для 41% библиотек это неумение проводить мероприятия в формате онлайн, у 31% вызвала проблемы коммуникация с коллегами в дистанционном режиме, 26% отметили трудности в продвижении библиотечных услуг и мероприятий в социальных медиа, 24% — в эффективном наполнении сетевых ресурсов контентом.

Таким образом, наиболее актуальной проблемой является повышение уровня профессиональных цифровых навыков и компетенций сотрудников, подчеркнула Н. Науменко.

Полная видеозапись двухдневного мероприятия представлена на сайте Российской государственной библиотеки для молодёжи: https://rgub.ru/professional/item.php?new_id=11038

Опубликовано в номере май 2021